Стихия страха (СИ)

- Теория, выдвинутая профессором Адриани, утверждает, что сновидения активируют неприятные эмоциональные воспоминания и упреждают угрожающие ситуации, тем самым обучая человека реагировать на угрозу в будущем. Возможно, ваш испуг и обида на господина Тиффано спровоцировали эти сны. Я вас уверяю, это пройдет. Просто прекратите общаться с источником отрицательных переживаний, больше гуляйте на свежем воздухе, хорошо питайтесь. Вы выглядите бледной, я бы порекомендовал вам ежедневные часовые, не меньше, прогулки по побережью, и включите в рацион сырую печень. Ваша бледность может свидетельствовать о малокровии, обычном для девушек столь чувствительной натуры. А морской воздух просто живительно действует на нервы. Как же мудро со стороны городского совета открыть лечебницу для душевнобольных именно в береговой черте!

Я закипела от злости, но на моем лице ничего не отразилось.

- Милейший профессор, вы меня успокоили! Если бы еще было так просто избавиться от присутствия господина инквизитора. Я ведь оказалась в довольно затруднительном положении. Недавно унаследовала землю рядом с Академией, да вот беда, что с ней делать - не знаю. Хотела продать, но теперь увы! Покупателей на нее после решения совета не осталось, лишь Святой Престол в лице господина инквизитора... И что же мне остается делать, приходится вести с ним переговоры... Профессор, - я сделала вид, что меня озарила удачная идея. - Я слышала, что у вас обширные связи в столице. Могу я просить вас об одолжении? Мне жизненно необходимо продать эту землю. Но дел со Святым Престолом не хочу иметь. Сделаю хорошую скидку покупателю, а уж моя признательность вам, если посодействуете, просто не будет знать пределов... - я кокетливо улыбнулась профессору, томным жестом собрав распущенные волосы и уложив их на плечо.

Обычно этот жест неплохо действовал на мужчин, по крайней мере рассеивая их внимание и делая более податливыми, однако профессор остался безучастен. Он лишь задумался ненадолго, потом покачал головой:

- Боюсь, я вряд ли чем-нибудь могу вам помочь, госпожа Хризштайн, - его тон был холоден. - Это неэтично - использовать своих пациентов и вынуждать их к чему-либо. Я слишком дорожу своей репутацией, чтобы...

-Что вы, профессор, - торопливо перебила я его, опять ненароком сдвигая с места песочницу и отвлекая его внимание. - Вы меня не так поняли, я ни в коем случае не имела ничего дурного в виду. Простите меня, умоляю, простите. Просто вдруг подумалось, может вы знаете кого-то, кто желает купить землю... Вот вы же решили бросить столицу и престижное место профессора в столичной Академии ради ... ради науки.

Я придала последним словам вопросительный оттенок и потупилась. Однако профессор проигнорировал невысказанный вопрос, раздраженно поправил песочницу и встал. Фолиант профессора Грано он аккуратно спрятал в ящик стола и запер на ключ. Мне невольно подумалось, что возможно, он, как и профессор Грано, хранит все свое состояние в книгах.

- Я думаю, ужин уже подали. Пройдемте, госпожа Хризштайн.

Покидая кабинет, я еще раз окинула взглядом кабинет и подумала, что будь здесь Кысей, он бы уже просветил меня относительно истинной стоимости книг. Впрочем, ничто не помешает мне поинтересоваться у него, насколько ценно собрание изысканий Акватоса Квирского на верхней полке или вон та замечательная подборка старинных фолиантов автора Януша Младого. Хотя нет, пожалуй, у красавчика лучше не спрашивать. Иначе он может заподозрить неладное, когда эти книги таинственным образом будут украдены...

Ужин только убедил меня в том, что профессор не бедствует. Богатые не экономят на своих причудах. Молчаливый Лука, ни разу не поднявший взгляда, подал нежнейшую форель под миндальным соусом и отварные овощи к ней. Столовое серебро сверкало при свечах, поскольку профессор оказался довольно старомоден, не доверяя газовым светильникам. Красное вино Жаунеску вызвало у меня злую улыбку. От предложенного бокала я отказалась, чем неожиданно обрадовала профессора.

- Сейчас редко встретишь в молодых людях столь благоразумное отношение к выпивке, - похвалил меня профессор, ловко расправляясь с рыбой и не притрагиваясь к вину. - Но у вас совсем нет аппетита, как я вижу, а меня это огорчает. Надо беречь нервы смолоду, хорошо питаться, много гулять...

- Спасибо, - оборвала я тираду профессора, ковыряя форель и незлым тихим словом вспоминая Пиону с ее нотациями. - Все очень вкусно, просто я не очень люблю рыбу. А вот соус просто восхитителен, могу я просить вашего слугу раскрыть мне секрет его приготовления? Попробую заставить свою неумеху Пиону приготовить его к мясу...

Профессор самодовольно улыбнулся, и я поняла, что впредь следует играть только на его тщеславии и льстить, льстить, льстить...

- Секрет этого соуса мне открыл кардинал Яжвинский, когда... - профессор осекся и слегка нахмурился. - Я вам охотно его запишу.