Стихийный переплёт (СИ)

Иксион хищно усмехнулся, вспоминая того парня, молодого холодного красавчика, который не поддавался его магии, и его крик с просьбами остановиться. Обычно он не доходил до грубого изнасилования, но, когда за тобой постоянно следят и не дают выбраться из родового замка, на третий месяц от голода можно уже не только на стену лезть, а и трахнуть чопорного снежного эльфа. Как говорится, тот оказался не в то время не в том месте. Иксион случайно налетел на красавчика, когда убегал в очередной раз от учителя фехтования. И то, как этот эльф начал отряхиваться, будто дотронулся до заразы, окончательно вывело из себя… Иксион долго насиловал его, оставляя засосы и следы от зубов, и с упоением утолял жажду тепла, когда разгорячённый, с разметавшимися волосами, сын советника невольно ему подмахивал, наконец поддавшись его магии. А потом отец вломился в его комнату без стука, в очередной раз желая его отчитать, и застал эту интересную картину — сына советника, привязанного к изголовью кровати с широко расставленными ногами, а над ним — своего сына. Сопровождалась картина похабными стонами. Отец не очень ей обрадовался, а если точнее — пришёл в бешенство. Правда, дело быстро замяли, сына советника женили и отправили в провинцию.

- Так, значит, теперь можно трахать моих подопечных? - зло спросил демон. Резко ударив под дых Иксиона, он швырнул его на пол, наступая ему на живот. - Мне теперь ничего не мешает тебя убить. Выгоды теперь от тебя никакой.

С довольным видом демон облизал длинным раздвоенным языком губы. Иксион нахмурился: противник явно замышлял не просто убийство, а какую-то забаву с фееричным и летальным исходом. Это перспектива совсем не радовала. Всегда полагавшийся только на магию, сейчас Иксион пожалел, что не уделял должного внимания физическим нагрузкам.

И потому обратился к единственному выходу из этой ситуации, хотя и демон был не в его вкусе, и сам Иксион никогда не пользовался своей силой в таких обстоятельствах. Он обвил руками ногу соперника, на что получил удивлённый взгляд, и стал поглощать тепло, пока не почувствовал его сердце: такое горячее — чистый вкусный огонь. Проснулся голод, и Иксион захотел поглотить этот огонь без остатка. Демон, усмирив свой гнев, понял, что что-то не так, и резко отскочил.

Иксион медленно поднялся. Он изменился: черты лица стали резче, волосы, раньше спадающие мягкими волнами, превратились в тонкие острые иглы. Температура воздуха в комнате резко упала на несколько градусов. Деймос хмуро посмотрел на антимагический ошейник, который покрылся инеем, трещинами и вскоре раскололся. Дело принимало паршивый оборот.

Деймоса прижали к стене. Эльф разодрал на его груди жилетку, положил свою ладонь напротив его сердца, и грудь сразу сковало, как будто тысячи маленьких острых иголочек вонзились в сердце: Иксион пил обжигающую энергию демона.

Перед Деймосом уже был не эльф, а кто-то другой — с животными инстинктами. Тело изменилось до неузнаваемости и очень походило на боевую форму демона, только демоны не покрываются чешуёй и не вырастают до такой степени — в основном трансформация затрагивает мышечную массу. Раньше Деймос и эльф были примерно одного роста, а сейчас второй возвышался почти на полторы головы. Деймос обратил внимание на изменившееся строение эльфа: вытянутая морда, блестящие чешуйки, ряд тёмно-синих рогов… Это был оборотень — не полностью трансформировавшийся…

Оборотень и эльф — два несочетаемых понятия, если только эльф не оказывается не совсем эльфом. Деймос хмуро посмотрел на существо перед собой, которое времени зря не теряло: прижало его к стене и с вожделением на него смотрело, свободной рукой, точнее — когтистой лапой тиская его бедро. Деймоса передёрнуло. Он и так не находил радости в однополых отношениях, а тут ещё какая-то зоофилия.

И он призвал свою стихию: магический красно-жёлтый огонь в тот же миг окружил их. Оборотень хрипло зарычал, отскочил, тоже окружил себя своей стихией — стихией льда и перешёл на новый уровень трансформации - стал высвобождать крылья. Серебряные крылья были в разы больше демонических, оборотень расправил их, заполнив почти всю комнату. Деймос заметил краем глаза, как Эйвис выскочил из комнаты. Умный мальчик. Оборотень взмахнул своими «крылышками» — и в комнате поднялась метель со снегом и осколками льда. Деймос увеличил силу своего огня — и тот окрасился в белый цвет. Комната оказалась слишком мала для встречных стихий: вихри огня и льда с хлопком смешивались и растворялись, превращаясь в светлый пар.

В конце концов Деймосу надоел это спектакль. Резко подпрыгнув и оттолкнувшись ногами от стены, он налетел на оборотня, повалил его на пол и стал бить по лицу. Тот пытался выбраться, рыча и барахтаясь, и длинными когтями рвал кожу. Деймос не обращал на это внимания, мерно нанося удары и чувствуя кровь на своих руках и на лице, и хищно улыбался. Наконец он почувствовал, что оборотень уже не сопротивляется, а услышав всхлип, понял, что тот принял прежний вид, и отпустил его.