Стихийный сон

– Мне тоже очень и очень горько… – прошептал Феникс, беря меня за подбородок и снова целуя. – Очень горько… Я хотел сказать тебе раньше, но боялся, что ты обидишься и уйдешь от меня.

Я сидела и молчала, глядя в темноту.

– Рыжик, почему ты молчишь? – тревожно спросил Феникс, прижимая меня к себе. – Мешочек горьких дум от чистосердечного признания решил со мной больше не разговаривать?

– Нет, все нормально, – усмехнулась я, хотя мой смех был больше похож на всхлип. – Я не обижаюсь на тебя. Потому, что ты – мое солнце. Даже сейчас мне тепло и светло от того, что ты рядом. Если мы поругаемся, обидимся друг на друга, то солнце, которое нас сейчас согревает – померкнет, а оно единственное меня греет. И в том мире, и в этом.… Спасибо, что сказал. Буду знать. Мне обидно, ведь на секунду мне показалось, что все, что между нами было – это фальшивая игра с твоей стороны, с целью держать меня на поводке. Но я не жалею. Ни о чем не жалею… Давай, если нам удастся выбраться, если мы наконец-то проснемся, но у нас с тобой вдруг ничего не получится, то …

В горле что-то сдавило.

– … ты подаришь мне ребенка. Я не буду просить ни алиментов, ни помощи… Не буду запрещать тебе видеться с ним, не стану рассказывать, как это делают некоторые мамаши, что: «твой папа – сволочь». Нет. Я буду просто любить этого ребенка больше жизни… Он станет моим маленьким смыслом, маленьким солнышком, которое будет мне улыбаться, которое я буду брать на руки, целовать и обнимать. Он будет называть меня мамой, а я буду счастлива. Я буду самой счастливой женщиной на свете. И никому-никому не отдам моего малыша. Надо будет – устроюсь на две работы, надо – возьму подработку, но мой ребенок будет одет, обут, накормлен … У него будут самые красивые игрушки… Я все для него сделаю…

Я сглотнула, проглатывая ком слез и представляя маленькие ладошки, которые тянутся ко мне.

– То есть папа вам не нужен? Сделал дело – гуляй смело на все четыре стороны? – почему-то обиделся Феникс. – Использовали папу и выбросили из жизни. Нет, Рыжик, ты, конечно, здорово придумала с «одноразовым папой», не спорю. Но на таких условиях я не согласен. Так что Рыжик облизнется.

– Хорошо, я все прекрасно понимаю. Но одного я понять не могу, что ты во мне нашел? У тебя есть квартира, машина, есть работа, есть деньги. Ты красив, молод и умен. Тебе куда больше подошла бы другая девочка. Красивая, эффектная, уверенная в себе и в своей неотразимости. Чтобы ее не стыдно было показать друзьям, не стыдно раздевать, и которая никогда не наденет белье с котенком, – простонала я, понимая, что, если бы не сон, то мы вряд ли были бы вместе.

– Кота не трогать! Котенок, кстати, мне очень понравился! – возмутился Феникс. – Иначе бы я не посвятил его разглядыванию и обсуждению десять минут своей жизни! Кстати, зверюшки на трусах – отличная идея! Лисенка я на кухне видел… Передай остальному зоопарку, что его ждет та же участь, что и котенка. Даже ежика. Его в первую очередь. Кстати, а ежик там есть? Меня очень волнует этот вопрос…. Огласи список всей живности, пожалуйста…

– Когда ты говоришь про «зоопарк» и «белье», ты говоришь так, будто это что-то плохое! Короче, сравнивая себя и тебя, я понимаю, что ты – Принц, а я – Золушка, – продолжила я, вспоминая, как «котенка» потом поднимали с пола и нежно гладили со словами: «Обидели маленького котенка!». Короче, поиздевался над бедным котенком знатно.

– У Золушки дома наверняка было чисто, – мечтательно заметил Феникс. – И была куча злых родственников… Не смотри на меня так! Речь идет о собственной недвижимости Золушки, а не о съемной квартире. Так что ты – не Золушка. Ты – Спящая Красавица. Спящая, и сопящая во сне. Домашняя, уютная, теплая и нежная… И в тот момент, когда я произносил заклинание, я думал именно о такой девочке, как ты. Я думал, что смогу узнать о ней все, что можно, найду ее в соцсетях, а если повезет, то она сама даст мне номер телефона…. И когда все закончится, то я ей позвоню или напишу. Она долго будет думать, какое же это удивительное совпадение, а я  просто стану медленно и последовательно подбираться к ней все ближе и ближе, пока не поймаю.

– А если бы она жила на краю мира? Или география твоих поисков ограничивалась радиусом двести километров? – съехидничала я.

– Рыжик, я что? Пешком к ней в гости собрался? Пока я к ней пешком дойду, она уже внуков нянчить будет! Знаешь, если человек действительно нужен, то расстояние – не расставание. А если человек и нафиг не нужен, то лень будет даже этажом выше подняться. Так что двести километров – это ерунда. Это – совсем немного, если так посудить. Считай, что рядом. Если нормально втопить по трассе, то это где-то два с половиной часа. Что такое два часа? – фыркнул Феникс.

Мы сидели в обнимку. Феникс внимательно прислушивался к шорохам мертвого леса.