Лишь череп и скелет
Останутся пылиться
Без дела и забот.
Ну, а пока скучают
В полупустом метро.
* * *
Уходи от чужих, не мучайся,
Шепотом досчитай до ста.
Ты мечтаешь казаться лучшею?
Мечтай о другом, пожалуйста.
Задвигай в неудобный ящичек
Все, что колет в ребро из прошлого:
И надежду в груди томящуюся,
И сердце недопереполошенное.
Не мечтай о богемном Питере,
У тебя нет друзей татуировщиков,
И себе не хочешь набить ведь
На предплечье стихи или розочку.
Оставайся в коротком слоге,
Следи за пейзажем жизненной своей картины.
Ты опять без ключей босиком на дороге.
Только честно – не имитируешь?
Не хочешь рассказать, что случилось?
Почему рюкзак не разобран?
Тихо-тихо, я просто спросила.
Зачем сразу коброй?
Где твой дом? Где ты успокоишься?
И загадаешь долларов секстиллион?
Но ты опять удираешь с побоища
На ощупь ища этот дом.
Про Эдем
Есть красота нетронутой природы
Без клумб и без протоптанных тропинок,
Священный хаос веток и травинок,
И рядом с ними ты уже не знаешь – кто ты?
Профессия, призвание, награды —
Здесь все равно, что ты себе придумал.
Здесь подвиги твои и достиженья в сумме
Не стоят блеска от лесного водопада.
Стоишь и смотришь на условный Игуасу,
Куда природа просто не пустила.
Любуешься и ощущаешь силу
Насколько первородное прекрасно,
И как ничтожны все дизайнерские мысли,
И как провальны гениальные идеи,
И с интернетом безвозвратно стал потерян
Нетронутый простой природы смысл.
Моей конфетке
Утро. Я перемещаюсь по кроватям,
То в гостиной на диване полежу.
Мне не стыдно это время тратить,
Я в себе жизнь новую ношу.
Эта жизнь мою перевернула
В клочья разорвав былой режим,
Так что не смотри, что я проснулась,
Мы еще часочек полежим.
А потом пойдём без аппетита
Праздничные блюда поглощать.
Целый день меня безжалостно тошнит,
Хорошо, что я умею полежать.
Это кончится, начнется что другое:
Буду по ночам побелку грызть
Или стану энергичной беспокойной,
Воплощая в жизнь любую мысль
А потом настанет снова осень,
И ноябрь оборвет с дерев листву.
Я уйду одна, а возвращусь с особым гостем,
И возникнет космос наяву.
Первое весеннее
Отцветают последние лыжники,
Снег лежит длинношёрстым ковром,
И запели какие-то птицы.
Тяжело мне катить колесницу
Со своим ненаглядным сынком.
Тяжело мы с тобой его выждали.
Все деревья наги словно узники,
Ждут расстрела зеленой листвой,
Только сосны макушками зелены.
Наконец то я в чудо поверила,
Я теперь неделима с тобой.
Один сын, одна кровь, мы – союзники.
Воздух лужами льётся за шиворот,
Он мокрее и снега и льда,
На проталинах – мусора кладбище.
Вот бы в теплые страны пробраться щас,
Там из тех же молекул вода,
Но хранит она тайны большие.
Счастье быть мамой
Вот так я живу пятый месяц
Без права остаться одной.
Меня все решительно бесит,
Прости, мой сыночек родной.
Мечтаю о самозабвении,
Хочу ананас, огурца,
Но будущее поколение
Меня теребит без конца.
Я сплю как шахтер после вахты,
Но каждые 2-3 часа
Я шлю все потребности на хрен
И сына кормлю без конца.
Все то, что меня составляло,
Забыто до лучших времён,
И я тренируюсь быть мамой,
И это реальность, не сон.
За окнами дождик рыдает,
И скорая в пробке вопит,
А рядом моими глазами
Любимый сыночек глядит.
* * *
Мы часовые новых жизней.
Без выходных приходим в парк,
Степенно катим колесницы,
В них люди новые лежат.
Те люди новые настолько,
Их взгляд как чистый белый лист.
Они серьёзным взглядом долгим
Перед глазами смотрят жизнь.
Мы катим их и в снег, и в морось,
И в солнца жаркие лучи,
Весь парк рябит от наших полос,
Темнеют наши колеи.
Мы словно жены декабристов,
Точнее матери мы их,
И ради этих взглядов чистых
Мы жить готовы за двоих.
Мы в парк от города и пыли
Везем сокровища свои.
Мы все когда-то с вами были
Такими новыми людьми.
Ягодное
Малина, черешня и я с несвареньем,
Завядшие розы, и умер мой брат,
Гудит пылесос, и хнычет Артемий,
Пришло смс: ветер, ливень и град.
Июнь иссякает, последние днишки,
И пуст интернет и по-своему прав.
Я все покупаю бумажные книжки
И ставлю их в белый икеевский шкаф.
Будет ехать эскалатор
Будет ехать эскалатор,
Люди столбики стоять,
А на кладбище лопаты
Будут яму мне копать.
В пробку встанет ленинградка,
Голуби склюют весь хлеб,
А вокруг меня гроб гладкий.
И плевать уже на всех.
Иди, лети, люблю
Иди сынок, иди!
Тебе открыты все дороги, тебе открыты все пути,
Иди!
Ты с рук пытаешься сорваться, взлететь расправив крылья по пути,
Лети!
А я по первому сигналу, к тебе немедленно бегу —
Целую лоб, штаны меняю и молоком кормлю —
Люблю.
* * *
Не лес – театр,
Не деревья – декорации,
Ни ветра, ни температуры, ни дождя.
Скользит по воздуху листва с осенней грацией,
Сентябрь балует погодой уходя.
А мы, невольные актеры самоучки,
Выгуливаем маленьких детей
В колясках, на велосипедах и за ручку.
Шуршат ботинки в золотой листве.
* * *
Год прошёл как ты родился,