Стихотворения

Бывает ли в мире любовь сильней
Вот этой вот страсти пылкой?
Он всею душой был привязан к ней
И счастлив был с нею и только с ней,
С любимой своей бутылкой…

1995

Практический совет

Колдун снимает порчу, снимет сглаз.

Но для чего нам этакие корчи?

Куда важнее было бы для нас,

Когда бы не с людей снимал он порчу,

А с порченых сосисок и колбас.

1995

«Поездку в Рим, к теплу испанских вод…»

Поездку в Рим, к теплу испанских вод
Всем господам реклама предлагает.
Канары, Ниццу, белый теплоход…
Не думая, что большинству «господ»
На хлеб и воду денег не хватает.

1995

Дачная шутка

Красновидовские зори,
Лес, цветы да тишина,
Слева Горин, справа Зорин,
Посредине — Шукшина.

А под лепкою фасадов

Рядом с трассами стрижей
Улыбается Асадов —
Самый скромный из людей.

1996

Мысли на конце пера

Переделкинский юмор

Не секрет, что критики, как правило, не очень-то жалуют писателей. Особенно крепко во все времена доставалось от них поэтам. Почему? Ответ, я думаю, лежит на поверхности. С чего начинают обычно литераторы свой творческий путь? В основном с поэзии. Самое сложное кажется почему-то им самым простым. Когда же постепенно выясняется, что с поэзией ничего не выходит, то автор переходит на прозу. Тут поле деятельности широкое: можно стать драматургом, рассказчиком, романистом, фельетонистом, ну и так далее. Когда же и тут ждет бедолагу провал, то он не бросает пера, а полный гнева и мстительного сарказма переходит на критику. То есть тот, кто не умеет писать, начинает учить мастерству других. И тут уж ничего не поделаешь, так как первое разочарование они испытали, встретясь с поэзией, то и главный шквал своего раздражения они обращают на тех, кто, не в пример им, стихи все-таки пишет. Ну, а если при этом он еще имеет успех, то держись поэт со всеми своими стихами! Пощады тебе не будет!

В первой половине двадцатого века одним из ведущих критиков, так сказать, критическим мэтром, был Владимир Ермилов. И крови, говорят, попортил он многим. Одной из серьезных мишеней для его критики была поэзия Владимира Маяковского. Один Владимир кусал другого Владимира. В начале 30-х годов Маяковский готовил к постановке свою пьесу «Баня». И вот в тридцатом году, предваряя это событие, поэт выпустил несколько прокламаций-листовок. Что-то вроде защитной рекламы. Одна из них была о Ермилове. Маяковский писал:

Сразу не выпаришь бюрократов рой!
Не хватит ни бань и ни мыла вам,
А еще бюрократом помогает перо
Критиков — вроде Ермилова!

Но опубликовать такую листовку Маяковскому не разрешили. С этим запретом Владимир Владимирович не был согласен. И даже в предсмертном письме, говоря об этой своей эпиграмме, он написал:

«Лозунг снял зря. Надо было доругаться!»

Почему я вспомнил об этом случае? Сейчас расскажу…

…В подмосковном писательском поселке Переделкино у Ермилова была дача. Перед входом в калитку красовалась такая табличка:

«Осторожно! Во дворе — злая собака!» И вот кто-то из писателей (говорят, что это был Корней Чуковский) после слова «злая» написал: «и беспринципная!».

Вот так едко шутили порой писатели. Особенно поэты.

Как говорится «око — за око»!

P.S. Эпиграмма на Ермилова взята из 11-го тома тринадцатитомника Маяковского, страница 350.

Забавный эпизод

В Дом творчества Переделкино частенько приезжал работать и отдыхать чудесный человек-сказочник Александр Николаевич Нечаев, писатель и ученый, специалист по русскому фольклору. В свое время он был консультантом Алексея Толстого, когда тот работал над романом «Петр Первый». Человек это был веселый, даже озорной, умел и пошутить, и остро ответить. И вот где-то в семидесятых годах XX века ему дали от Союза писателей двухкомнатную квартиру.

Вскоре, гуляя по поселку, Нечаев встречается с авторитетным критиком Виктором Перцовым, членом правления Союза писателей. Короче — государственным человеком. И вот, увидев Нечаева, Перцов снисходительно улыбается и говорит:

— Ну что же, Александр Николаевич, поздравляю вас с получением новой квартиры!

А Нечаев с плутоватой улыбочкой отвечает: