Прожил девяносто лет Фарук.Утром встал, исполненный кручины, —О себе задумался он вдруг,Низко опустив свои седины:«Пожил я — и хватит! ЧеловекДолжен совесть знать, а мы забыли,Что пришли на землю не навек.Надо мне подумать о могиле.Надо мне оставить в сторонеГорести и радости мирские,Надо помнить о последнем дне,Отвергая помыслы другие».И пошел к гробовщику старик,С бренной жизнью мысленно прощался.Но случилось так, что гробовщикРядышком с цирюльней помещался.Только на крыльцо ступил Фарук,Сотрясаясь всем бессильным телом, —В красных ичигах, в халате беломДевушка из двери вышла вдруг.Есть ли в мире сердце, чтоб осталосьРавнодушным к прелести такой?Перед ней согнет колени старость,Смерть отступит перед красотой.Сердце стариковское бросалаДевушка то в пламя, то в озноб.Засмеялась и шутя сказала:— Как дела, мой дед? Вам нужен гроб?— Что ты, дочка! Смерть — не у порога,Рано думать о последнем дне.Бородой оброс я, и немногоБороду поправить надо мне.
Декабрь (?) 1943
Один совет
(О человечности)
Людей-слонов нередко я встречал,Дивился их чудовищным телам,Но я за человека признавалЛишь человека по его делам.Вот, говорят, силач — железо гнет,Вода проступит там, где он пройдет.Но будь ты слон, а я не признаю,Коль дел твоих — по горло воробью.Пускай на всем, что совершаешь ты,Проступит след душевной чистоты:Ведь сила не во внешности твоей.А только в человечности твоей.В твоих делах проявится самаИ справедливость твоего ума,И то, что сильным сердцем наделен,Что ты любовью к родине силен.Жить бесполезно — лучше уж не жить,На ровном месте кочкою служить.Свети потомкам нашим, как маяк,Свети, как человек, а не светляк.Железо не ржавеет от труда,И глина обожженная тверда,Оценит мужа по делам народ,Героя не забудет никогда.