В поле голодном Страшно и скучно. Ветер холодный Свищет докучно. Крадется ночью Стая бирючья, Серые клочья, Лапы что крючья. Сядут в бурьяне, Хмуро завоют; Землю в кургане Лапами роют. Пастырь Егорий[63]Спит под землею. Горькое горе, Время ночное... Встал он из ямы, Бурый, лохматый, Двинул плечами Ржавые латы. Прянул на зверя... Дикая стая, Пастырю веря, Мчит, завывая. Месяц из тучи Глянул рогами, Пастырь бирючий Лязгнул зубами. Горькое горе В поле томится. Ищет Егорий, Чем поживиться...
По Волхову струги бегут, Расписаны, червленые... Валы плеснут, щиты блеснут, Звенят мечи каленые. Варяжий князь идет на рать На Новгород из-за моря... И алая, на горе, знать, Над Волховом горит заря. Темны леса, в водах струясь. Пустынны побережия... И держит речь дружине князь: «Сожгу леса медвежие. Мой лук на Новгород согну, И кровью город вспенится...» ...А темная по мху, по дну Бежит за стругом ведьмица. Над лесом туча - черный змей Зарею вдоль распорота. Река кружит, и вот над ней Семь башен Нова-Города. И турий рог хватает князь Железной рукавицею... Но дрогнул струг, вода взвилась Под ведьмой, девой птицею. Взлетела ведьмица на щегл,[65]И пестрая и ясная: «Жених мой, здравствуй, князь и сокол. Тебя ль ждала напрасно я? Люби меня!..» - в глаза глядясь, Поет она, как пьяная... И мертвый пал варяжий князь В струи реки багряные.