Как тиха эта ночь! Всё сидел бы без дум,Да дышал полной грудью, да слушал…И боишься, чтоб говор какой или шумЭтот чудный покой не нарушил.Но покоя душе моей нет! Его прочьГонит дума печальная…Мне иная припомнилась ночь —Роковая, прощальная…В эту ночь – о, теперь, хоть теперь,Когда кануло всё без возврата,Когда всё так далёко, поверь,Я люблю тебя нежно и свято! —Мы сидели одни. Бледный день наступал.Догорали ненужные свечи.Я речам твоим жадно внимал…Были сухи и едки те речи.То сарказмом звучали, иронией злой,То, как будто ища мне мучения нового,Замолкали искусно порой,Чтоб не дать объясненья готового.В этот миг я бы руки с мольбою простер:«О, скажи мне хоть слово участья,Брось, как прежде, хоть ласковый взор, —Мне иного не надобно счастья!»Но обида сковала язык,Головой я бессильно поник.Всё, что гордостью было, в душе подымалося;Всё, что нежностью было, беспомощно сжалося, —А твой голос звучал торжествомИ насмешкой терзал ядовитоюНад моим помертвелым лицомДа над жизнью моею разбитою…Конец 1870-х или начало 1880-х годов?Рыбница
На новый 1881 год
Вся зала ожидания полна,Партер притих, сейчас начнется пьеса.Передо мной, безмолвна и грозна,Волнуется грядущего завеса.Как я, бывало, взор туда вперял,Как смутный каждый звук ловил оттуда!Каких-то новых слов я вечно ждал,Какого-то неслыханного чуда.О Новый год! Теперь мне всё равно,Несешь ли ты мне смерть и разрушенье,Иль прежних лет мне видеть сужденоБесцветное, тупое повторенье…Немного грез – осколки светлых дней —Как вихрем, он безжалостно развеет,Еще немного отпадет друзей,Еще немного сердце зачерствеет.Декабрь 1880