Стихотворения

Приютино (стр. 117). Датировано автором 1820 годом. Впервые — в «Сыне отечества», 1821, ч. LXXIII, № 44, стр. 171, и в том же году особой брошюрой (СПб., 1821). Посвящено хозяйке усадьбы «Приютино», жене президента Академии художеств А. Н. Оленина — Елизавете Марковне Олениной (1768—1838). Елизавета Марковна была гостеприимной хозяйкой петербургского салона Оленина, посещавшегося многими художниками, писателями и учеными. Летом вечера и праздники устраивались на даче Олениных «Приютино», расположенной в 17 верстах от Петербурга, за Охтой. Поэт Вяземский, побывавший в «Приютине», писал о нем жене: «Деревня довольно мила, особливо для Петербурга... есть довольно движения в видах, возвышенность, вода, лес». Правнучка Олениных А. Н. Оом в предисловии к дневнику своей бабушки пишет: «Барский дом стоял над самым прудом; дачу окаймлял дремучий лес... В саду, близ дома, разбросаны были разные отдельные флигеля, которые Алексей Николаевич построил для размещения гостивших у него друзей» (Дневник А. Н. Олениной. Париж. 1936, стр. XV). «Приютино» было излюбленным местопребыванием Гнедича; он и Крылов, оба холостяки, не имевшие прочного гнезда, чувствовали себя в «Приютине» как дома.

Есть край, родной мне край зефиров легкокрылых.— Украина, с которой Гнедич расстался в раннем возрасте.

В тени их мавзолей под ельными ветвями.— Речь идет о памятном мавзолее сыну Олениных Николаю Алексеевичу (1791—1812), убитому в Бородинском сражении.

К И. А. Крылову («Сосед, ты выиграл! скажу теперь и я») (стр. 122). Датировано автором 1820 годом. Впервые — в сборнике «Стихотворения Н. Гнедича» 1832 года, стр. 215.

Адресовано баснописцу Ивану Андреевичу Крылову, с которым Гнедич был связан долголетней дружбой, поддерживаемой совместной службой в Публичной библиотеке и близостью к дому Оленина. Биограф Крылова П. А. Плетнев, посещавший Крылова и Гнедича, пишет, что Крылов жил в среднем этаже на углу, что к Невскому проспекту. Одна и та же лестница, мимо Крылова, вела наверх в квартиру Гнедича. По поводу того, как Крылов изучал греческий язык, Плетнев пишет: «В 1818 году разговорились однажды у Оленина, как трудно в известные лета начать изучение древних языков. Крылов не был согласен с общим мнением и вызвал Гнедича на заклад, что докажет ему противное. Дело принято было всеми за шутку, о которой и не вспоминал никто. Между тем Крылов, сравнительно с прежним, реже видался с Гнедичем, давая знать ему при встречах, что пустился снова играть в карты. Через два года, у Оленина же, он приглашает всех присутствующих быть свидетелями экзамена, который Гнедич должен произвести ему в греческом языке. Раскрывают в «Илиаде» одно место, другое, третье — и так далее. Крылов всё объясняет свободно. Каково было при этой новости всеобщее удивление, особенно Гнедича, который узнал, что приятель его, без помощи учителя, сам собою, только в течение двух лет, достигнул того, над чем сам Гнедич провел половину жизни своей! Но Крылов не собирался извлечь из этого никакой выгоды ни себе, ни обществу: он удовольствовался только тем, что выиграл заклад у Гнедича и развеселил приятелей своих».

К И. А. Крылову, приглашавшему меня ехать с ним в чужие края (стр. 123). Датировано автором 1821 годом. Впервые — в «Сыне отечества», 1821, ч. LXXIII, № 43, стр. 127. В сборник «Стихотворения Н. Гнедича» 1832 года не включено. Обращено к баснописцу Ивану Андреевичу Крылову (см. К И. А. Крылову. «Сосед, ты выиграл!»). Написано в связи с неосуществившимся замыслом Крылова в 1821 году отправиться в заграничное путешествие. Послание по своей теме несомненно связано с басней Крылова «Два голубя», достаточно сопоставить последние четыре стиха с концовкой басни:

Что б ни сулило вам воображенье ваше,
Но, верьте, той земли не сыщете вы краше,
Где ваша милая иль где живет ваш друг.

Арфа Давида (Из Байрона) (стр. 125). Датировано Гнедичем 1821 годом. Впервые — в «Вестнике Европы», 1822, ч. СХХII, № 3, стр. 176, где названо «Подражанием Байрону». Является довольно близким переводом «The Harp the Monarch Minstrel swepl» («Арфа царя-певца») Байрона, второго стихотворения из его «Еврейских мелодий» («Hebrew melodies»).