Пред богом милости я сердце обнажил: Он призрел на мое крушенье;Уврачевал мой дух и сердце укрепил; Несчастных любит провиденье.Уже я слышал крик враждебных мне сердец: Погибни он во мраке гроба!Но милосердый бог воззвал мне как отец: «Хвала тебе презренных злоба!Друзья твои — льстецы, коварство — их язык, Обман невинности смиренной;Тот, с кем ты хлеб делил, бежит продать твой лик, Его коварством очерненной.Но за тебя на них восстановлю я суд Необольстимого потомства;И на челе своем злодеи не сотрут Печати черной вероломства».Я сердце чистое, как жертву для небес, Хранил любви в груди суровой;И за годы тоски, страдания и слез Я ждал любви, как жизни новой;И что ж? произнося обет ее святой, Коварно в грудь мне нож вонзали;И, оттолкнув меня, убитого тоской, На гроб с улыбкой указали.Увы, минутный гость я на земном пиру, Испивши горькую отраву,Уже главу склонял ко смертному одру, Возненавидя жизнь и славу.Уже в последний раз приветствовать я мнил Великолепную природу.Хвала тебе, мой бог! ты жизнь мне возвратил, И сердцу гордость и свободу!Спасительная длань, почий еще на мне! Страх тайный всё еще со мною:От бури спасшийся пловец и по земле Ступает робкою стопою;А я еще плыву, и бездны подо мной! Быть может, вновь гроза их взроет;Синеющийся брег вновь затуманит мглой И свет звезды моей сокроет.О провидение! ты, ты мой зыбкий челн Спасало бурями гонимой;Не брось еще его, средь новых жизни волн. До пристани — уже мне зримой.1819