Стихотворения 1916-1920 годов

В год……….………………….

Было у меня две дочери, —

Так что мучилась с мукой

И за всем вставала в очередь.

Подойдет и поглядит

Смерть — усердная садовница.

Скажет — «Бог вознаградит, —

Не бесплодная смоковница!»

30 сентября 1918

«Ты дал нам мужества…»

Ты дал нам мужества —

На сто жизней!

Пусть земли кружатся,

Мы — недвижны.

И ребра — стойкие

На мытарства:

Дабы на койке нам

Помнить — Царство!

Свое подобье

Ты в небо поднял —

Великой верой

В свое подобье.

Так дай нам вздоху

И дай нам поту —

Дабы снести нам

Твои щедроты!

30 сентября 1918

«Поступью сановнически-гордой…»

Поступью сановнически-гордой

Прохожу сквозь строй простонародья.

На груди — ценою в три угодья —

Господом пожалованный орден.

Нынче праздник слуг нелицемерных:

Целый дождь — в подхваченные полы!

Это Царь с небесного престола

Орденами оделяет — верных.

Руки прочь, народ! Моя — добыча!

И сияет на груди суровой

Страстный знак Величья и Отличья,

Орден Льва и Солнца — лист кленовый.

8 октября 1918

Сергиев день

«Был мне подан с высоких небес…»

Был мне подан с высоких небес

Меч серебряный — воинский крест.

Был мне с неба пасхальный тропарь:

— Иоанна! Восстань, Дева-Царь!

И восстала — миры побороть —

Посвященная в рыцари — Плоть.

Подставляю открытую грудь.

Познаю серединную суть.

Обязуюсь гореть и тонуть.

8 октября 1918

«Отнимите жемчуг — останутся слезы…»

Отнимите жемчуг — останутся слезы,

Отнимите злато — останутся листья

Осеннего клена, отнимите пурпур —

Останется кровь.

9 октября 1918

«Над черною пучиной водною…»

Над черною пучиной водною —

Последний звон.

Лавиною простонародною

Низринут трон.

Вол'oчится кровавым в'oлоком

Пурпур царей.

Греми, греми, последний колокол

Русских церквей!

Кропите, слезные жемчужинки,

Трон и алтарь.

Крепитесь, верные содружники:

Церковь и царь!

Цари земные низвергаются.

— Царствие! — Будь!

От колокола содрогаются

Город и грудь.

9 октября 1918

«Молодой колоколенкой…»

Молодой колоколенкой

Ты любуешься — в воздухе.

Голосок у ней тоненький,

В ясном куполе — звездочки.

Куполок твой золотенький,

Ясны звезды — под лобиком.

Голосочек твой тоненький,

Ты сама колоколенка.

Октябрь 1918

«Любовь! Любовь! Куда ушла ты…»

Любовь! Любовь! Куда ушла ты?

— Оставила свой дом богатый,

Надела воинские латы.

— Я стала Голосом и Гневом,

Я стала Орлеанской Девой.

10 октября 1918

«Осень. Деревья в аллее — как воины…»

Осень. Деревья в аллее — как воины.

Каждое дерево пахнет по-своему.

Войско Господне.

14 октября 1918

«Ты персияночка — луна, а месяц — турок…»

Ты персияночка — луна, а месяц — турок,

Ты полоняночка, луна, а он — наездник,

Ты нарумянена, луна, а он, поджарый,

Отроду желт, как Знание и Знать.

Друг! Буду Вам верна, доколе светят:

Персидская луна — турецкий месяц.

14 октября 1918

«Утро. Надо чистить чаши…»

Утро. Надо чистить чаши,

Надо розы поливать.

Полдень. Смуглую маслину

Держат кончики перстов.

Колокол звонит. Четыре.

Голос. Ангельская весть.

Розы политы вторично.

Звон. Вечерняя заря.

Ночь. Чугунная решетка.

Битва голосов и крыл.

15 октября 1918

«А всему предпочла…»

А всему предпочла

Нежный воздух садовый.

В монастырском саду,

Где монашки и вдовы,

— И монашка, и мать —

В добровольной опале,

Познаю благодать

Тишины и печали.

Благодать ремесла,

Прелесть твердой основы

— Посему предпочла

Нежный воздух садовый.

В неизвестном году

Ляжет строго и прямо

В монастырском саду —

Многих рыцарей — Дама,

Что казне короля

И глазам Казановы —

Что всему предпочла

Нежный воздух садовый!

15 октября 1918

«Дочери катят серсо…»

Дочери катят серсо,

Матери катят — сердца.

И по дороге столбом

Пыль от сердец и серсо.

15 октября 1918

«Не смущаю, не пою…»

Не смущаю, не пою

Женскою отравою.

Руку верную даю —

Пишущую, правую.

Той, которою крещу

На ночь — ненаглядную

Той, которою пишу

То, что Богом задано.

Левая — она дерзка,

Льстивая, лукавая.

Вот тебе моя рука —

Праведная, правая!

23 октября 1918

«Героизму пристало стынуть…»

Героизму пристало стынуть.

Холод статен, как я сама.

Здравствуй, — белая-свет-пустыня,

Героическая зима!

Белый всадник — мой друг любимый,

Нынче жизнь моя — лбом в снегу.

В первый раз воспеваю зиму

В восемнадцатом сем году.

23 октября 1918

«Бури-вьюги, вихри-ветры вас взлелеяли…»

Бури-вьюги, вихри-ветры вас взлелеяли,

А останетесь вы в песне — белы-лебеди!

Знамя, шитое крестами, в саван выцвело.

А и будет ваша память — белы-рыцари.

И никто из вас, сынки! — не воротится.

А ведет ваши полки — Богородица!

25 октября 1918

«Я берег покидал туманный Альбиона…»

Я берег покидал туманный Альбиона…

Батюшков.

«Я берег покидал туманный Альбиона»…

Божественная высь! — Божественная грусть!

Я вижу тусклых вод взволнованное лоно

И тусклый небосвод, знакомый наизусть.

И, прислоненного к вольнолюбивой мачте,