Стихотворения

где моя родина? —
возле родинки
у левой твоей ключицы.
Если переместится родинка —
родина переместится.

* * *

Я памятник была нерукотворный
тебе.
Я память о руках твоих упорных
теперь,
ваятель мой! Мужское божье дело —
ваять.
А мне — свое крошить на буквы тело:
а — ять.

* * *

Ласка, распаляясь, станет золой.
Ласка, повторяясь, станет скалой:
ла-ска-ла-скала… С ее высоты
вижу тебя и уверена: это ты.

* * *

Бороться за право гладить тебе рубашки
не буду, поскольку совсем не умею гладить
рубашки, но буду гладить кудрявые пряди,
такие длинные, что за ворот рубашки
их заправляешь, когда идешь на работу,
и, чтоб не узнали, прячешь глаза под шляпой,
и все узнают мухоморную черную шляпу
и думают: это Поздняев идет на работу!

* * *

С похмелья я похожа на Джоконду.
А выспавшись — на первую любовь
В.С., на двести первую любовь
И.М. и на последнюю любовь
троих М.П. Но на Джоконду тоже.

* * *

На четверть — еврейка.
На половину — музыкантша.
На три четверти — твоя половина.
На все сто — кто?

* * *

Пожизненно заключена
в объятья, не прошу пощады.
Неволь меня, моя отрада.
Томи меня, моя вина.
Я добровольно не вольна
взглянуть на волю ни в полвзгляда —
так мне и надо. Так и надо —
я не одна. Я не одна,
покуда слышу снежной ранью
сквозь вьюги полицейский вой,
как стонет нежный мой охранник,
взыскательный невольник мой.

* * *

Они влюблены и счастливы.
Он:
— Когда тебя нет,
мне кажется —
ты просто вышла
в соседнюю комнату.
Она:
— Когда ты выходишь
в соседнюю комнату,
мне кажется —
тебя больше нет.

* * *

Кормчий.
Кормилица.
Ропщет.
Помирится.
Гончий.
Подельница.
Общий.
Поделится.
Вскочит.
Раздвинется.
Кончит.
Раскинется
телом волнистым,
руном золотистым.

* * *

Надежда пахнет свежим огурцом,
а вера — луком, жаренным на сале.
Избушка, повернись ко мне лицом.
Твой домострой, как мир, универсален.
Домостроитель мой, настройщик стен,
давай три раза в день греметь посудой!
Как в ребрах, в бревнах будем неподсудны.
За дом — полмира: родственный обмен.

* * *

снятие с горшка
ночного ребенка
руки ребенка
ноги ребенка
как у жеребенка
как у Христа
долги и тонки
в потемках
Pieta

* * *

Что завтра? Завтрак. Завтракать вдвоем,
и послезавтракать вдвоем, и после
обеда спать с ребенком, если в ясли,
проспав, его решили не вести,
и долго ужинать — до девяти,
до информационной до программы —
что нового? А то, что самый-самый
любимый муж на свете — это ты,
что больше не боюсь ни простоты,
ни старости, что дом — прообраз храма,
что завтра — завтрак.

* * *