Сегодня сценою печальной Весь монастырь взволнован был.Есть послушник у нас, по имени Кирилл. Пришел он из Сибири дальней Еще весной и все привлек сердцаСвоею кротостью и верой без предела.Он сын единственный богатого купца,Но верой пламенной душа его горелаОт первых детских лет. Таил он мысль свою, И вот однажды бросил дом, семью,Оставивши письмо, что на служенье Богу Уходит он. Отец и матьЧуть не сошли с ума; потом его искать Отправились в безвестную дорогу.Семь месяцев, влача томительные дни,По всем монастырям скиталися они. Вчера с надеждою последнейПриехали сюда, не зная ничего, И нынче вдруг за раннею обедней Увидели Кирюшу своего… Вся братия стояла у собора, Кирилл молчал, не поднимая взора.Отец — осанистый, седой как лунь старик —Степенно начал речь, но стольких впечатленийНе вынесла душа: он головой поник И стал пред сыном на колени. Он заклинал его Христом Вернуться снова в отчий дом, Он говорил, как жизнь ему постыла…"На что богатства мне? Кому их передать?Кирюша, воротись! Возьмет меня могила —Опять придешь сюда: тебе недолго ждать!"Игумен отвечал красноречиво, ясно, Что это благодать, а не напасть, Что горевать отцу напрасно, Что сын его избрал благую часть, Что он грехи отцовские замолит, Что тяжело идти от света в тьму,Что, впрочем, он его остаться не неволит:"Пускай решает сам по сердцу своему!" А мать молчала. Робкими глазами Смотрела то на сына, то на храм,И зарыдала вдруг, припав к его ногам,И таял белый снег под жгучими слезами.Кирилл бледнел, бледнел; в душе его опять,Казалось, перелом какой-то совершался,Не выдержал и он: обняв отца и мать, Заплакал горько… но остался.Так наша жизнь идет: везде борьба, разлад…Кого ж Ты осудил, о правосудный Боже?И правы старики, и сын не виноват,И долгу своему игумен верен тоже…Как разрешить вопрос? Что радость для одних, Другим — причина для страданья… Решать я не могу задач таких… Но только матери рыданья Сильней всего звучат в ушах моих!* * *