Возьмите бороду моюВ ладони, как берут морошку,И пейте, сердцу не в оплошку,Лесную терпкую струю!В ней аромат корней еловыхИ дупел кедровых суровых,Как взгляд Чамара-великана,Но в глубине кривая ранаМерцает, как форель меж трав,Подводных троп и переправ!Она медвежьей ласки след,Когда преступником поэтПошел к звериному становью,Чтоб укоризненною кровьюОтмыть позор, как грязь воловью!Взгляните на мои седины,Как на болотные низины,Где пух гусиный, сизый ягельИ в котловинах плеск наваги, —Ее бичами половодийПригнало из морских угодийВ болото, воронам на снедь!И хоть расчесывал медведьКогтистым гребнем черноусья,Но бороды не вспенил устьяИ рябь совиную не вплелВ загар и подбородка мол. —Нет! Роковая седина,Как пепла холм, обнаженаГлазам луны, людской скребнице,И поделом! Вина сторицейЛуны чугунной тяжелей!Я пред собою лиходей! —Как остров ландышевый росный,Я ткал стихи, вправляя в кросныСердечные живые нити,И грозным сполохом событийНе опалил звенящей пряжи!Пускай же седина доскажет,Что утаила в нужный срокТкачиха-муза, и утокОтныне полнит не Кашмиром,Не Бирмою с карельской зернью,А шахтою с подземной чернью,Железом и пшеничным пиром!Пускай же седина поетКолхозной вспашкой у ворот,Когда земля гудит прибоемИ трактор, как в доспехе воин,Идет на глыбе чернозема,Чтоб умолотная соломаЛегла костьми, побеждена!Моя родимая страна,То лебедь, то булат каленый,Ждет песен, как поляна клена,Но не в слезах у сонных вод,А с факелом, что тучи жжет,Целованным октябрьским дыхом!Я пригоню напев лосихойНевиданной багрянной мастиК стене кремлевской, чтоб поластилЛесную сказку великан.Сохатая телком бережаЗолоторогим и пригожим,Какого не зачать и львицеПод мглистым пологом лиан.Авось брыкастого титан,Походя, приютит в странице,И кличку даст — для песни слово —,Чтобы в попоне жемчуговойНа зависть прозе-кобылицеОно паслось в степи шелковойПод колокольцы ковыля!..Ужели крыльями Кремля,Как морем, не повеет лосю,И молочайному прокосью,В пырей и цепкую липушу,Он отрыгнет лесную душуИ запрокинет в синь копыта?Взгляните на меня — изрытыМои виски и лба отроги,Как берега родной МологиОпосле вырубки кудрей,Ресниц, березовых бровейИ губ с рябиновой краснинкой,Что пели вещею волынкой,Но чаще тайное шептали!Теперь цыганкою без шали,Без янтарей на смуглой шееМолога сказками мелеет…Так я, срубив сердечный дубС гнездом орлиным на вершине,Стал самому себе не люб,И лишь песками по морщинеСползают слезы, роя ямыОт глаз до скул, как берег Камы,Косые ливни! Я виновенДо черной печени и крови,Что крик орла и бурю крылВ себе лежанкой подменил,Избою с лестовкой хлыстовской.И над империей петровской,С балтийским ветром в парусах,Поставил ворогу на страхРусь Боголюбского Андрея! —Но самоварная Рассея,Потея за фамильным чаем,Обозвала меня бугаем,Николушкой и простецом,И я поверил в ситный гром,В раскаты чайников пузатых, —За ними чудились закатыКоринфа, царства МонтесумыИ протопопа АввакумаКрестообразное горелье —Поэту пряное похмельеЖивописать огнем и красью!..Как с ягуаром, с красной властью,Мороз в костях и волос дыбом,Я правил встречу и за глыбойДержавы царской спрятал сердце,Чтобы глухой овечьей дверцейКазать лишь горб да шерсти пясткуШирокой жизни, впрягшей сказкуВ стальные крылья пятилетий!Пятидесятый год отметилЗарубкою косяк калиткиВ тайник, где золотые слиткиИ наговорных перлов коробС горою песенных узоров,Художника орлинный норовКогтить лазурь и биться с тучейЯ схоронил в норе барсучьей…И мозг, как сторож колотушкой,Теленькал в костяной избушке:Молчи! Волшебные опалыНе для волчат в косынках алых! —Они мертвы для Тициана,И роза Грека ФеофанаБлагоухает не для них! —Им подавай утильный стих,И погремушка пионераКротам — гармония и вера! —Так мозг за костяным прилавком,Где разномысленная давка,Привалы Да и табор Нетов,Бубнил купцом, а не поэтомСо мной иным, чей парус бродитВ поэзии, ища угодийИ голубых материков.Он пробудился не от слов,Не от ночного ку-ка-ре-ку,А зубы в зубы к человекуПоставленный железной волейЭпохи, что рычит от боли,Как лев, и ласточкой щебечет,Суля весну и плеск поречий,Когда свирепый капиталУйдет во тьму к чертям на бал!Я пробудился вешне-громнымИ ягуаром разьяреннымРычу на прошлого себя,Впиваясь в зори октябряНоворожденными глазами!Мои стихи — плоты на КамеНесут сосновый перезвон,Как в дни, когда был явью сон,И жизнь казалася нетленной,Заморской феей иль сиреной,Поющей в гроте из коралла, —Она в базальты уплывалаЗа прялкою вздремнуть часок,Чтоб после косы на песокИ на уступы ожерельяБросать с певучего похмелья!Мои стихи — полесный плот,Он не в бездомное отчален,А к берегам, где кормчим СталинПучину за собой ведетИ бурями повелевает,Чтоб в молодом советском крае,Где свежесть волн и крик фрегатов,Ущербных не было закатов,Как ржавых листьев в октябре,Меж тем как прахом на костреПожитки смерти догорают!Я от зимы отчалил к маюУ нив цветущих бросить снасти,Где солнце пролетарской властиНагую грудь не опалит, —Она испытана, как щит,Разувереньем и булатомПеред Кремлем — могучим братомСклоняет сердце до земли:Прости иль умереть вели!1934. Колпашево