Пятку целую, откуда струится свет,Коленную чашечку — нежную, грозную(прыгает звон монет).Женщина изнутри как винограда гроздь —Мёртвая ли, живая — видно её насквозь.Ей от меня ничего не надо: «За мостик тот посмотри» —Или: «Пройдёмся по набережной».Зажигаются фонари, и через триКвартала ты понимаешь, чтоГазовый гомон фонарщиков был — химера, моргана, ничто,В жалком своём пальто,В полуприкиде: надо же: кораблиТонут….Это бубенчик, венчик невесты божьей, огня, земли…
«Ты становишься прозрачен…»
Ты становишься прозраченМир бежит внутри тебяИ невзрачные картиныИ красивый небосводВсе друг друга обтекаютВсе живут не тратя словПотому что меж словамиНеразобраны места
«И джинсы узкие эвфемерид…»
И джинсы узкие эвфемерид…Косухи, кухни, разведённый спирт….И этот миг — стозевный, внеземной,Как неприятель, тянется за мной.Бредущий вспять, лежащий средь заносья,Вселенную хватаю за нос я,Мне птицы с неба спецпаёк приносят,Но опадает зрелая земля.Я снег жую, я пью его и ем,Дневник природовеянья веду.Как погибать, так в лучшей из системВ одном коммунистическом году,Не веря женщинам, которые слезуУронят, мужикам, забившим гроб.Или такому — вбитому в кирзу,Наколки собирающему, чтобС ним после говорили без тоски;Я реки знал, я знал материки.И если речь моя была бедна,То слово не находит никого,Так мёртвый, пролежавший ночь без сна,Глядит в пространство сердца своего.Он слышит тишину, и тишина —Кружение, мелодия одна.