Стихотворения

Когда ненастье, склока его и пря
начнут сменяться кружевом декабря,
иная сука скажет: «Какая скука!» —
но это счастье, в сущности говоря.

Не стало гнили. Всюду звучит: «В ружье!»
Сугробы скрыли лужи, рено, пежо.
Снега повисли, словно Господни мысли,
От снежной пыли стало почти свежо.

Когда династья скукожится к ноябрю
и самовластье под крики «Кирдык царю!»
начнет валиться хлебалом в сухие листья,
то это счастье, я тебе говорю!

Я помню это. Гибельный, но азарт
полчасти света съел на моих глазах.
Прошла минута, я понял, что это смута, —
но было круто, надо тебе сказать.

Наутро — здрасте! — все превратят в содом
и сладострастье, владеющее скотом,
затопит пойму, но, Господи, я-то помню:
сначала счастье, а прочее все потом!

Когда запястье забудет, что значит пульс,
закрою пасть я и накрепко отосплюсь,
смущать, о чадо, этим меня не надо —
все это счастье, даже и счастье плюс!

Потом, дорогая всадница, как всегда,
настанет полная задница и беда,
а все же черни пугать нас другим бы чем бы:
им это черная пятница, нам — среда.

«Без этого могу и без того…»

Без этого могу и без того.
Вползаю в круг неслышащих, незрячих.
Забыл слова, поскольку большинство
Не значит.

Раздерган звук, перезабыт язык,
Распутица и пересортица.
Мир стал полупрозрачен, он сквозит,
Он портится. К зиме он смотрится

Как вырубленный, хилый березняк,
Ползущий вдоль по всполью.
Я вижу — все не так, но что не так —
Не вспомню.

Чем жил — поумножали на нули,
Не внемля ни мольбе, ни мимикрии.
Ненужным объявили. Извели.
Прикрыли.

И вот, смотря — уже и не смотря —
На все, что столько раз предсказано,
Еще я усмехнусь обрывком рта,
Порадуюсь остатком разума,

Когда и вас, и ваши имена,
И ваши сплющенные рыла
Накроет тьма, которая меня
Давно уже накрыла.

«Я не стою и этих щедрот…»