Стихотворения

Нападет вранье на воронье.
Тянется, ворочается сволочь,
Свекорья — на якорь, и с родней
У ворот не достучаться полчищ.
А сугробы лбами намело,
Сквозь подсвечник светится сочельник.
И петух сочится на мелок
Лютым клювом: выискался мельник!
Он вошел, и пыльный чернозем
Ярким мелом начертил двенадцать,
Сургучом печатку и — при сем
Следует, сказал, распеленаться.
Валенки долой, долой кожух:
На пол, об пол — вроде как и надо б
Он сказал, и что ему скажу:
Козырек петуший над ушатом.
Теплая оскомина во рту
И помет куриный красит святки.
К черту четверговую черту,
Тело выспится в телячей схватке.

ОХОТНИК

Стеклянный взор усопшей птицы,
Убийства ангельский позор —
Влечет охотник смуглолицый
В бездумный синий кругозор.

            Но всех похитчиков счастливей

            Он, возлюбивший весь и кровь:
            — Пусть душегубка там, в заливе,
           Скоблит волны тугую бровь;

Пусть груз мертвеющий в ягдташе,—

Не больше, чем омет куста:
Но тишины небесной краше
Ему — земная маета.

1913

ПЛОТЬ

Сергею Ингулову посвящаю

Что подвиги? Подвижничество — мир.

В. Г.

«Бездействие не беспокоит…»

Бездействие не беспокоит:
не я ли (супостаты, прочь!) —
стремящийся сперматозоид
в мной возлелеянную ночь?
От бытия, податель щедрый,
не чаю большего, чем кто
от лопающейся катедры
перетасовки ждет лото.
И, наконец, обидно, право,
что можно лишь существовать,
закутываясь в плащ дырявый
и забывая про кровать.

«Очеловеченной душой — медвежий…»

Очеловеченной душой — медвежий,
а телом — гад, во плоти всем толку:
— О, без сомнения, одни невежи
болтают про скучище и тоску!
Коль солнце есть, — есть ветер, зной и слякоть
и радуги зеленой полоса.
Так отчего же нам чураться злака,
не жить, как вепрь, как ястреб, как оса?
Дыши поглубже. Поприлежней щупай.
Попристальней гляди.
Живи,
чтоб купол позолоченной залупой
увил колонны и твоей любви.

ПАСХАЛЬНАЯ ЖЕРТВА