Подсолнух поздний догорал в полях,И, вкрапленный в сапфировых глубинах,На легком зное нежился размахПоблескивавших крыльев ястребиных.Кладя пределы смертному хотенью,Казалось, то сама судьба плылаЗа нами по жнивью незримой теньюОт высоко скользящего крыла. Как этот полдень, пышности и лениИсполнена, ты шла, смиряя зной.Лишь платье билось пеной кружевнойО гордые и статные колени.Да там, в глазах под светлой оболочкой,На обреченного готовясь пасть,Средь синевы темнела знойной точкой,Поблескивая, словно ястреб, страсть.1916
И смертные счастливцы припадали
И смертные счастливцы припадалиНа краткий срок к бессмертной красотеБогинь снисшедших к ним — священны теМгновенья, что они безумцам дали.Но есть пределы смертному хотенью,Союз неравный страшное таит,И святотатца с ложа нег АидВо мрак смятет довременною тенью.И к бренной страсти в прежнем безразличье,Бестрепетная, юная вдвойне, —Вновь небожительница к вышинеВозносится в слепительном величье.Как солнце пламенем — любовью бей,Плещи лазурью радость! Знаю — сгинутТвои объятия и для скорбейВо мрак я буду от тебя отринут.1917
Толпу поклонников, как волны, раздвигая
Толпу поклонников, как волны, раздвигая,Вы шли в величье красоты своей,Как шествует в лесах полунагаяДиана среди сонмища зверей.В который раз рассеянно-усталоВы видели их раболепный страх,И роза, пойманная в кружевах,Дыханьем вашей груди трепетала.Под электричеством в многоколенном залеВаш лик божественный мне чудился знаком:Не вам ли ноги нежные лизали,Ласкаясь, тигры дымным языком?И стала мне понятна как-то вдругБогини сребролунной синеокостьИ девственно-холодная жестокостьНе гнущихся в объятья тонких рук.1918
Вы помните?.. девочка, кусочки сала
Вы помните?.. девочка, кусочки салаНанизавши на нитку, зимою в садуНа ветки сирени бросалаЗазябшим синичкам еду.Этой девочкой были вы.А теперь вы стали большой,С мятущейся страстной душойИ с глазами, пугающими холодом синевы.Бушует на море осенний шторм,Не одна перелетная сгинет станица,А сердце мое, как синица,Зимует здесь около васПод небом морозным синих глаз.И ему, как синицам, нужен прикорм,И оно, как они, иногдаГотово стучаться в стекло,В крещенские холодаПросясь в тепло.Зато, если выпадет солнечный деньВесь из лазури и серебра,Оно, как синичка, взлетевшая на сирень,Прыгает, бьется о стенки ребраИ поет, звеня, щебеча,Благодарность за ласку вашего луча.Январь 1918
НАВАЖДЕНИЕ