Стихотворения

На области с разной погодой вершина страну рассекла... - В древности китайцы делили весь небесный свод на девять частей. Этому делению соответствовало и территориальное деление Китая на девять областей. Комментируемая строка говорит об обширном пространстве, занимаемом горами Чжуннань. К северу от центрального пика этой горной цепи находится область подчинения одному созвездию, к югу от него - область, подчиненная другому созвездию. Пространство, занимаемое этими горами, так велико, что, когда в одной долине идет дождь, в другой в это время ярко светит солнце.

В горной хижине. - Средины жизни я достиг и ныне путь истины взыскую в тишине - то есть стал поклоняться Будде и жить отшельником.

Проводы друга. - Последние годы жизни Ван Вэй провел в уединении, в горах Чжуннань. Стихотворение написано, очевидно, вскоре после того, как Ван Вэй удалился от государственных дел. Старые друзья еще помнят и навещают поэта в его скромной обители. Но поэт сомневается в верности своих друзей. В этом году его еще не забыли, а вспомнят ли в будущем - неизвестно.

Смотрю с высоты на реку Ханьцзян. - Ханьцзян - приток реки Янцзы, берет свое начало в провинции Гуандун.

Чу - древнее царство на территории современных провинций Хунань, Хубэй, а также части провинций Цзянсу, Цзянси, Чжэцзян.

"Три Сяна" - река Сян в верхнем течении называется Лисян, в среднем Сяосян, в нижнем - Чжэнсян.

Цзинмэнь - город в провинции Хубэй.

Сянъян - город в северной части царства Чу.

Почтенный Шань - намек на генерала эпохи Цзинь - Шань Цзяна. Войска генерала были расквартированы в районе Сянъяна, и генерал часто приходил в Сянъян любоваться его красотами и пил там вино.

Н. Т. Федоренко

^TВАН ВЭЙ В ПЕРЕВОДАХ АКАД. Н. И. КОНРАДА^U

{* Здесь и далее переводы и комментарии акад. Н. И. Конрада воспроизводятся по изданию: Три танских поэта / М.: ГИХЛ, 1960.- Прим. сост.}

Гуляю у храма Сянцзисы

Не знаю, где храм Сянцзисы.

Прошел уже несколько ли, вступил на облачную

вершину.

Старые деревья... Тропинки для человека нет.

Глубокие горы. Откуда-то звон колокола.

Голос ручья захлебывается на острых камнях.

Краски солнца холодеют среди зелени сосен.

Вечерний сумрак. У излучины пустынной

пучины

В тихом созерцании отшельник укрощает

ядовитого дракона.

В этих стихах рисуется картина, характерная для мест, где обычно располагаются уединенные буддийские обители. Дорога в гору идет через лес из старых, высоких деревьев. Тропинка совсем исчезает. По каменистому руслу бежит горная речка, и ее голос как бы захлебывается среди камней. Для усиления настроения поэт погружает все в вечерний сумрак, вводит звук отдаленного удара колокола. И вот среди всего этого - человек. У излучины реки над омутом видна одинокая, неподвижная фигура человека, сидящего в позе, которую обычно принимают при размышлении. Видимо, этот человек, возможно монах из обители, укрощает своей мыслью злого дракона - того дракона, который гнездится в пучине, а может быть, того же дракона, только таящегося в его собственной душе? Человеческая фигура сразу же придает всему пейзажу особый смысл. Картина, нарисованная стихами, оказывается законченной.

Я. И. Конрад

x x x

В пустынных горах опять прошел дождь.

Наступил вечер. Осень.

Ясный месяц светит среди сосен.

Прозрачная речка бежит по камням.

Бамбуки зашумели: идут домой женщины,

стиравшие белье.

Зашевелились кувшинки: плывут назад челны

рыбаков.

В китайской пейзажной живописи есть прием, называемый дяньцзин "внесение чего-то в пейзаж". Если рисуют горы, в горный пейзаж вводится фигура человека; если рисуют сосны, в пейзаж вводится изображение камня, скалы. Считается, что это придает полноту и законченность изображению. Ван Вэй-поэт перенял этот прием в своей пейзажной лирике, соединяя природу с человеком.

Н. И. Конрад

^TВАН ВЭЙ В ПЕРЕВОДАХ А. И. ГИТОВИЧА^U

{* Здесь и далее переводы А. И. Гитовича воспроизводятся по изданию: Ван Вэй. Стихотворения / М.: ГИХЛ, 1959. - Прим. сост.}

ИЗ СТИХОВ "ДОМ ХУАНФУ ЮЭ В ДОЛИНЕ ОБЛАКОВ"

1.

У потока в горах, где поет птица

Цветы опадают,

И горный поток серебрится.

Ни звука в горах

Не услышу я ночь напролет,

Но всходит луна

И пугает притихшую птицу,

И птица тихонько

Тревожную песню поет.

К слюдяной ширме друга

У друга в доме

Ширма слюдяная

Обращена к цветам,

К деревьям сада.

В нее вошла природа,

Как живая,

И оттого

Рисунка ей не надо.

Покидаю Цуй Син-цзуна

Остановлены кони.

Сейчас - "разлучим рукава" *.

О ночной холодок

Над ночным знаменитым каналом! *

Горы ждут впереди.

Под луною сияет листва.

Но тебя покидаю

Печальным, больным и усталым.

К портрету Цуй Син-цзуна *

По памяти

Нарисовал я вас,

И наша юность

Оживает снова.

Пусть новые знакомые

Сейчас

Не старого увидят

Молодого.

Когда Цуй Син-цзун

отправляется в горы Наньшань *,

я пишу экспромт и вручаю ему на прощанье

Простились мы

У старых стен столицы.

Когда ж нас вновь

Соединит судьба?

Не надо ждать,

Пока цветы корицы

Осыпятся,

Как снежная крупа.

Осенней ночью в одиночестве

обращаюсь к Цуй Син-цзуну

Ночь тиха.

Лишь трепетных цикад

Голоса печальные

Звенят.

Ветер северный

Он каждый год

К неизбежной

Осени ведет.

Думаю,

Что ты уже не прост,

Хочешь получить

Высокий пост.

У меня же