Стихотворения

Весенний рябиновый запах
Тревожит мне душу порой.
Хотел бы попасть я в твой замок,
Да сердце забыло пароль.

Запретная зона обиды

Наш мир поделила опять.
Уж лучше короткая битва,
Чем снова в осаде стоять.

1980

«Это правда…»

Р. Чарыеву

Это правда:
Чтобы долго жить,
Надо чаще видеться с друзьями.
Я всё продолжаю мельтешить
Встречами, поступками, стихами.

Но однажды брошу все дела,

Сяду в самолет Аэрофлота…

Друг не ждал —

Душа его ждала,
Веря в неожиданность полета.

Так же побросав свои дела,

Соберутся милые мне люди.
Около веселого стола
Мы о дружбе говорить не будем.

Только память станет ворошить

Те слова, когда вернусь до дому.
Не затем,
Чтоб после долго жить, —
Просто жить не стоит по-иному.

1981

Одиночество

Особенно тоскливы вечера,
Когда ты в доме у себя, как пленница.
Сегодня так же пусто, как вчера.
И завтра вряд ли что-нибудь изменится.

И это одиночество твое

Не временем бы мерить, а бессонницей.
То книги, то вязанье, то шитье.
А жизнь пройдет – и ничего не вспомнится.

И все-таки однажды он придет.

И сбудутся надежды и пророчества.
Твои он губы в темноте найдет.
И шепотом прогонит одиночество.

1982

Баллада об имени

Мы с ним случайно повстречались
В ташкентском аэропорту,
Когда, погодой опечалясь,
Чай смаковали поутру.

Он был находчив в разговоре,

И откровенен, и умен —
Узбек по имени Григорий
(В краю, где нет таких имен.)

И я спросил его об этом,

Откуда имя, мол, у вас?
Он помрачнел и мне поведал
Свой удивительный рассказ.

– Меня отец назвал Сайяром,

По всем законам старины
Узбекским именем, с которым
Я жил с рожденья до войны.

А Гриша – это имя друга.

То имя горестной вины…
Я с ней прошел четыре круга,
Четыре года той войны.

У стен столицы утром ранним

В огне начавшихся атак
Я был контужен, Гриша ранен.
Стрелок убит… И замер танк.

Пробитый чуть ли не навылет,

Он мог могилой стать для нас.
Каким-то чудом Гриша вылез,
Меня извлек и жизнь мне спас.

А сам погиб…

Сквозь боль и ярость
Я клятву дал тогда ему,
Что если только жив останусь,
То имя Гришино возьму.

Чтоб долго жил он вместе с нами

На доброй родине моей.
Чтобы о нем не гасла память
В глазах узбекских матерей.

Когда в Москву я приезжаю,

Я к другу верному спешу:
Могилу в поле навещаю,
К стене кремлевской прихожу.

И вновь рассказываю Грише,

Как мы живем в родном краю.
И все мне кажется – он слышит
И речь мою, и боль мою.

Узбек умолк, как после песни,

В которой все слова горьки.
– Он был земляк ваш —
С Красной Пресни.
И мы навек с ним земляки.

1980

Монолог Врубеля