Стихотворения

Орел и поэт

Видал ли ты, когда орел,
Взмахнув широкими крылами,
Далече оставляет дол
И плавает под небесами?
Он смотрит на светило дня,
Он сознает довольно мочи,
Чтоб свет бессмертного огня
Принять на блещущие очи!

Так и поэт, когда мечты,
К нему слетев, его обнимут
И высоко его поднимут
Над миром дольней суеты
И загорится взор поэта
Огнем божественного света,
Тогда-то, в этот час святой,
Творит он силой вдохновенья,
Оттуда сносит он с собой
Свои чудесные виденья!

1833

Богородское

Куплеты Н. И. Н<Адеждину>

Высокая пред нами цель —
Изящное искусство!
Прияла нас их колыбель,
Воспитывало чувство.
Сияет светлый храм вдали,
В нем звуки и движенье —
Вот наше место на земли,
Вот наше назначенье!
Но кто ж нам путь сей указал,
Возвышенный, свободный,
Кто силы нам стремиться дал
К сей цели благородной?
Кто нас теперь ведет туда
Высокими речами? —
Вы угадали други, да —
Он здесь; он вечно с нами.

1833

Москва

Посвящение

Когда, идя по поприщу науки,
Гомера речь я начал понимать,
Тогда его высоких песен звуки
На наш язык богатый передать
Зажглось во мне горячее желанье —
Но труд еще не может быть свершен,
Час не пришел – и в робком ожиданьи
Я остаюсь пока наступит он.
А может быть, прельщаюсь я мечтами
И не могу сказать теперь,
Заговорит ли русскими словами
Об Одиссее доблестном Гомер,
Свершится ли задуманное мною,
Найду ли я, чего ищу, —
Но всё с надеждой дорогою
Я расставаться не хочу.
Кому ж сей труд, хотя и несвершенный,
Кому желание души моей
Я посвящу, надеждой обольщенный,
Когда не Вам, не маменьке моей?..

1833

Отрывок из послания к В<елецкому>

Я из-за Волги, из-за бурной.
Лелеясь на ее струях,
Видал я часто свод лазурный,
Потопленный в ее водах;
Я помню, как она, бывало,
На волны вскинувши ладью,
Меня качала и певала
Мне песнь заветную свою.
Б<елецкий>, над твоей главою,
Нет, не родные небеса
Блестят приветной синевою,
Тебе не внятна их краса;
Не землю родины ногами
Ты попираешь; бросишь взгляд —
То стен и башен грозный ряд,
То наши древние соборы
Вокруг твои встречают взоры.
Да, да, Б<елецкий>, этот град —
Град нашей славы, нашей силы,
Враги сходилися сюда
И находили здесь могилы
И участь громкую стыда.
А ты, Б<елецкий>, нет, не брани,
Не лавр победы твой удел,
Не громкий гул завоеваний,
Не честь кровавых ратных дел, —
Нет: в мире есть другая слава,
Она растет одна, сама,
Она звучна и величава —
То слава дивного ума.

1833

Богородское