Холостой стаканчик чаю(Хоть бы капля коньяку),На стене босой Толстой[69].Добросовестно скучаюИ зеленую тоскуЗаедаю колбасой.Адвокат ведет с коллегойСпециальный разговор.Разорвись – а не поймешь!А хозяйка с томной негой,Устремив на лампу взор,Поправляет бюст и брошь.«Прочитали Метерлинка[70]?»– «Да. Спасибо, прочитал…»– «О, какая красота!»И хозяйкина ботинкаВзволновалась, словно в шквал.Лжет ботинка, лгут уста…У рояля дочь в реформе,Взяв рассеянно аккорд,Стилизованно молчит.Старичок в военной формеПрежде всех побил рекорд —За экран залез и спит.Толстый доктор по ошибкеЖмет мне ногу под столом.Я страдаю и терплю.Инженер зудит на скрипке.Примирясь и с этим злом,Я и бодрствую, и сплю.Что бы вслух сказать такое?Ну-ка, опыт, выручай!«Попрошу… еще стакан…»Ем вчерашнее жаркое,Кротко пью холодный чайИ молчу, как истукан.<1908>
Европеец
В трамвае, набитом битком,Средь двух гимназисток, бочком,Сижу в настроенье прекрасном.Панама сползает на лоб.Я – адски пленительный сноб,В накидке и в галстуке красном.Пассаж[71] не спеша осмотрев,Вхожу к «Доминику»[72], как лев,Пью портер, малагу и виски.По карте, с достоинством емСосиски в томате и крем,Пулярдку и снова сосиски.Раздуло утробу копной…Сановный швейцар предо мнойТолкает бесшумные двери.Умаявшись, сыт и сонлив,И руки в штаны заложив,Сижу в Александровском сквере[73].Где б вечер сегодня убить?В «Аквариум»[74], что ли, сходить?Иль, может быть, к Мери слетаю?В раздумье на мамок смотрю,Вздыхаю, зеваю, курюИ «Новое время»[75] читаю…Шварц[76], Персия, Турция… Чушь!Разносчик! Десяточек груш…Какие прекрасные грушки!А завтра в двенадцать часовНа службу явиться готов,Чертить на листах завитушки.Однако: без четверти шесть.Пойду-ка к «Медведю»[77] поесть,А после – за галстуком к Кнопу[78].Ну как в Петербурге не жить?Ну как Петербург не любитьКак русский намек на Европу?<1910>