Стихотворения

Спотыкался на стыках,
Качался, дрожал.
Я, бывало, на нарах вагонных лежал.
Мне казалось – вагон не бежал, а стоял,
А земля на какой-то скрипучей оси
Поворачивалась мимо наших дверей,
А над ней поворачивался небосвод,
Солнце, звезды, луна,
Дни, года, времена…
Мимо наших дверей пролетала война,

А потом налетали на нас «мессера».

Здесь не дом, а вагон,
Не сестра – медсестра,
И не братья, а – братцы,
Спасите меня!
И на волю огня не бросайте меня!

И спасали меня,

Не бросали меня.
И звенели – ладонь о ладонь – буфера,
И состав
Пересчитывал каждый сустав.
И скрипел и стонал
Деревянный вагон.
А в углу медсестра пришивала погон.

А в России уже начиналась весна.

По откосам бежали шальные ручьи.
И летели недели, года, времена,
Госпитальные койки, дороги, бои,
И тревоги мои, и победы мои!

1950-е—1961

"Сорок лет. Жизнь пошла за второй перевал…"

Сорок лет. Жизнь пошла за второй перевал.
Я любил, размышлял, воевал.
Кое-где побывал, кое-что повидал,
Иногда и счастливым бывал.

Гнев меня обошел, миновала стрела,

А от пули – два малых следа.
И беда отлетала, как капля с крыла,
Как вода, расступалась беда.

Взял один перевал, одолею второй,

Хоть тяжел мой заплечный мешок.
Что же там – за горой? Что же там – под горой?
От высот побелел мой висок.

Сорок лет. Где-то будет последний привал?

Где прервется моя колея?
Сорок лет. Жизнь пошла за второй перевал.
И не допита чаша сия.

"Луч солнца вдруг мелькнет, как спица…"

Луч солнца вдруг мелькнет, как спица,
Над снежной пряжею зимы…
И почему-то вдруг приснится,
Что лучше мы, моложе мы,

Как в дни войны, когда, бывало,

Я выбегал из блиндажа
И вьюга плечи обнимала,
Так простодушна, так свежа;

И даже выстрел был прозрачен

И в чаще с отзвуками гас.
И смертный час не обозначен,
И гибель дальше, чем сейчас…

Между второй пол. 1957 и 1959

Осень

Вот опять спорхнуло лето
С золоченого шестка,
Роща белая раздета
До последнего листка.

Как раздаривались листья,

Чтоб порадовался глаз!
Как науке бескорыстья
Обучала осень нас!

Так закутайся потепле

Перед долгою зимой…
В чем-то все же мы окрепли,
Стали тверже, милый мой.

Атлант

Не нужен гений и талант,
Что сам собою горд,
А нужен труженик Атлант,
Что мир воздвиг на горб.

Стоит он, выпятив губу,

По-бычьи пяля взор.
И чует на своем горбу
Косые грани гор.

Земля круглее казана,

А в ней огонь и лед.
И океанская волна
Ему за ворот бьет.

А он стоит, багроволиц,

Спина – под стать коню.
И вдруг как гаркнет:
– Люди, цыц!
Неровно – уроню!

1959

"Захотелось мудрым землянам…"