Стихотворения

Но наконец страдалец вольный,
Я сам себя преодолел
И на призыв трубы напольной
С отважным князем полетел,
И павший Киев – наш удел!
В те дни, влеком побед приливом
И пеной славы орошен,
Я мнил: о родине мой сон
Сбывался в подвиге счастливом.
«Все можно в деле справедливом!» —
Был победителя закон.
Но, признаюсь, о том сомненье
Лишь только здесь Андрея глас
Во мне посеял в первый раз:
Ужель в огромности спасенье?
Беду ль бедами излечать?
Права ль неправдой водворять?
И для чего мне князь великий
Вчерне Андрея описал,
Когда ему несутся клики
Благодарений и похвал?..
Ужель?.. Но нет, молвой боярства,
Не местью князь мой увлечен!
От юных лет не ведал он
Властолюбивого коварства!

20

Световид

Ты сомневаешься, и вот
Неправой службы горький плод!
Конечно, ратникам знамена
Не по избранию даны,
Но это все – не оборона
От тайной с совестью войны!
И я, душой благоговея,
Творца миров благодарю,
Что он возвел мою зарю
Под кроткой властию Андрея!
И за него я кровь пролью,
Утешной верою спокойный:
«Я правде был слуга достойный,
Я пал за родину мою!»

Но где ж охота удалая?..
Внемли, Роман! На первый гон
Раздался доезжачих звон,
И, с дальним лаем лай сливая,
На след напала гончих стая
И в хор согласный залилась.
Наверно, там закинул князь!
По волку гонят; я внимаю:
И «береги» и «улюлю».
Ловцам отрадный шум охоты
Катится в глубь кремнистых гор;
Гудя на радостные ноты,
Скалы заводят звучный спор,
Но затихают постепенно
Отзывы ловли отдаленной,
Едва-едва по островам,
Немея, шепчут звук усталый,
И вот по холмам и долам
Молчанье вечера настало!

21

Следя звериную войну,
Спешат ловцы на вышину,
Склоненную крутым отвесом
Над темным тополевым лесом.
И вдруг долины в глубину
Влечет невольно их вниманье
То крик, то жалкое стенанье…
Они глядят, и в их очах
Из дебри, поднятой облавой,
Язвим рогатиной кровавой,
Медведь ловца низринул в прах.
И нет ему от них спасенья:
Стремниной путь им загражден
И вдаль отводит горный склон,
Слова напрасного моленья
В лесной теряются глуши.
Нигде ни звука, ни души.
Но бог везде! В полет мгновенья,
Как с облаков, упал ездок,
На зверя устремляя скок.
Восстал дубрав властитель черный
И, в крови лют, в бою упорный,
Коня когтями ранит в бок;
Спрянул боец; врага встречает,
Одеждой руку пеленает,
И вдруг бестрепетную длань
Вонзает в алчную гортань.
Его объемлет зверь свирепый,
Сдвигает мощных лап заклепы;
Но крепкий мех, но ребер медь
Проник булат – и пал медведь!

22