Он был свиреп и горд. ЗмеинаяВзвивалась шея к тучам бурым,И там, в подобных амбразурамПрорывах мчащихся, на мигГлаз сумрачного исполина яУзрел, как с низменных подножийЗрят пики гор, и непохожийНи на кого из смертных лик.
108
В зрачке, сурово перерезанном,Как у орла, тяжелым веком,Тлел невместимый человекомОгонь, как в черном хрустале…Какая сталь, чугун, железо намПередадут хоть отголосокОт шороха его присосокИ ног, бредущих по земле?
109
Дрожа, я прянул в щель. – В нем чудилосьШуршанье миллионов жизней,Как черви в рыбьей головизнеКишевших меж волокон тьмы…Господь! неужто это чудищеС врагом боролось нашей ратью,А вождь был только рукоятьюЕго меча, слепой как мы?..
110
Так кто же враг?.. И на мгновениеЯ различил, что запад чадныйВесь заслонен другой громадойПульсирующей… что онаВ перистальтическом движенииЕще грозней, лютей, звериней,Чем тот, кто русскою твердынейОдетый, борется без сна.
111
А здесь, внизу, туманным морокомПереливались тени жизней —Те, кто погиб. В загробной тризнеИх клочья вихрились кругом,Как вьюга серая над городом:Не знаю, что они творили —Без лиц, без образа, без крылий —Быть может, длили бой с врагом, —
112
Язвящее, простое горе яИзведаю в тот день далекий,Когда прочтут вот эти строкиГлаза потомков, и – не весть,Но мертвенную аллегориюУсмотрят в образе гиганта.Он есть! Он тверже адаманта,Реальней нас! Он был! он есть!
113
…Как мышь в нору, вдавиться пробуяВ щель среди глыб, я знал, что телоЗатиснуто, но не сумелаОбресть защиту голова.Нет, не в могилу, не ко гробу яСорвался спуском инозначным:К непостижимым, смежным, мрачнымМирам – исподу вещества.
114
Молитва, точно вопль о помощи,Рванулась вверх. Но нет, не БогаСюда, в мир Гога и МагогаСмел звать изнемогавший дух:Хоть нить во мраке гробовом ища,Он рвался в пристани другие —В присноблагой Синклит РоссииПревыше войн, побед, разрух.
115
Пусть демон великодержавияЧудовищен, безмерен, грозен;Пусть миллионы русских оземьШвырнуть ему не жаль. Но Ты, —Ты, от разгрома, от бесславияУжель не дашь благословеньяНа горестное принесеньеТех жертв – для русской правоты?
116
Пусть луч руки благословляющейНад уицраором РоссииДавно потух; пусть оросилиСтремнины крови трон ему;Но неужели ж – укрепляющийОгонь Твоей верховной волиВ час битв за Русь не вспыхнет болеНад ним – в пороховом дыму?
117
И вдруг я понял: око чудища,С неутолимой злобой шаряИз слоя в слой, от твари к твари,Скользит по ближним граням льда,Вонзается, меж черных груд ищаМою судьбу, в руины замкаИ, не найдя, петлей, как лямка,Ширяет по снегу сюда.