Стихотворения и поэмы

Вечерние звезды
зажглись в поднебесье,
заря западает
за облачный дым,
когда гармонисту —
хозяину песни —
гармошка свои
открывает лады.
И песня плывет
по ковыльному следу,
мечтою — тосклива,
рыданьем — пьяна.
Про горы златые
гармоника бредит,
про полные реки
хмельного вина.

Забыл, видно, парень,

проснувшись с тоской,
что все мы живем
на земле городской,
что громом и славой
пропитан здесь воздух,
цеха и забои
в знаменах и звездах...
И песню, руками
пуская в полет,
по старой привычке
с надрывом ведет.

Мы слушали долго

и парню сказали:
— Довольно гармонику
мучить слезами!
Сыграй-ка, товарищ,
по совести, честно,
про наши участки,
бригады и дни,
для сердца — такую
чудесную песню,
которая стала бы
жизни сродни.
Чтоб каждый, кто нынче
по-нашему стойко,
горбом своим строит
Магнитострой,
от песни с улыбкою
вышел на стройку,
и город наш —
родиной сделал второй...

Товарищ спокойно

ответил тогда,
что песен таких
не сложили года.
И только гармошка
с тоскою молчала,
что сорвано
песни привычной начало.
Но молча лады
тяжело сберегать.
И песню товарищ
берет наугад.

И вдруг, будто с ветру,

с налета, с разгона,
от самой земли
закачала барак
великая песня
Буденновской конной,
то маршем, то плясом,
то дробью атак.
Она началася
чеканно, игриво,
но скоро торжественней,
строже, грозней
пошла по бараку
единым порывом,
сроднившись с губами
поющих друзей...

За окнами вечер

рванули сердито
гремящие горы
пальбой динамита.
Ночная работа
и с песней, и с нами
сливается грохотом,
звоном, огнями.
Полночным призывом
тугая сирена
зовет отдохнувшую
новую смену.

Гармоника сложена. В смену пора.

А песня походкою правит.
А стройка, как сказка,- в огнях до утра
вся в звездах невиданной славы.

1932

Слово мастеру Джемсу