Стихотворения и поэмы

Ветер качает темные ивы,

Бурно вздымаются волны.

Бурно вскипели, глубь зачернела,

Силы небесные с нами!

Свитезь разверзся; девичье тело

Вдруг поднялось над волнами.

Щеки - нежнее розы румяной

В свете зари золотистой;

Перси, как легкой дымкой тумана,

Тканью одеты струистой.

"Юноша статный! Юноша милый!

Девы слышны увещанья.

Что ты здесь ищешь ночью, унылый,

В лунном блуждаешь сиянье?

Долго ли будешь бегать, вздыхая,

Ты за девчонкою шалой?

Только измучит юношу, злая

И надсмеется, пожалуй;

Верь мне, желаю только добра я.

Хватит стенаний печальных!

Мне лишь отдайся! Станем, играя,

В водах резвиться хрустальных;

Будешь над влагой озера зыбкой

Ласточкой быстрою мчаться

Или же рыбкой, резвою рыбкой

Вместе со мною плескаться;

Ночью ж, в прозрачной этой купели,

Где только звезд отраженья,

Будешь меж лилий, в мягкой постели,

Дивные видеть виденья!"

Тут распахнулись тонкие ткани,

Перси манят белизною;

Дева подходит легче дыханья:

"Юноша! - кличет, - за мною!"

Волн чуть касаясь стройной стопою,

Радугой в озеро канув,

Брызги рассыпав дерзкой рукою,

Мчится она средь туманов.

Юноша следом, стал у обрыва,

Хочет идти - отступает;

А голубые волны лениво

Юноши ноги ласкают.

Нежно ласкают, вглубь увлекают;

Сердце так сладко томится,

Словно стыдливо руку сжи-мает

Милому другу девица.

Вмиг позабыл он деву лесную,

Клятву забыл, ослепленный;

Кинулся в волны, буйно ликуя,

Новой красой увлеченный.

Дальше и дальше, страстью влекомый;

Волны безумца уносят.

Вот уж чуть виден берег знакомый.

Вот уж охотник на плесе.

Белые руки стиснул руками,

Взорами тонет во взоре,

Жаждет к устам прижаться устами

Вольно ему на просторе!

Ветер повеял, мгла расступилась,

Новое диво являя.

Смотрит охотник - что приключилось?

Ах, это дева лесная!

"Где ж твои клятвы? Где уверенья?

Помнишь: кто клятву нарушит,

Горе тому! Не сыщет спасенья,

Тело погубит и душу!

Нет, не тебе, знать, доля сулила

Водной владеть глубиною.

Тело сырая скроет могила,

Очи засыплет землею.

А твою душу адское пламя

Будет терзать без пощады:

Будешь томиться здесь, под ветвями,

Не ощущая прохлады"

Слышит охотник, смотрит тоскливо,

Вдруг содрогнулся безмолвно;

Ветер качает дальние ивы,

Бурно вздымаются волны.

Разом вскипели волны, бушуя,

Полные ярого гнева:

В черную бездну, в глубь водяную

Скрылись охотник и дева...

Волны доныне мечутся в пене,

А среди топей болотных

Видно: мелькают бледные тени

Дева и юный охотник.

В озере дева пляшет беспечно,

Юноша смотрит, стеная

Кто он? - Известен нам он, конечно.

Кто эта дева? - Не знаю.

[12 августа 1821 г.]

Существует поверье, что на берегах Свитези появляются ундроны, или нимфы, которых в народе называют свитезянками.

РЫБКА

Баллада

(Из народной песни)

Село покинув родное,

Бежит девица с пригорка;

Распались косы волною,

Рыдает горько-прегорько.

Сбежала на луговину,

Где речка льется неспешно,

И, руки белые вскинув,

Зовет она безутешно:

"Красавицы водяные,

Любезные свитезянки!

Узнайте, сестры родные,

О горе бедной селянки!

Я верно любила пана,

И пан твердил мне, что любит,

Теперь икая желанна,

Он Кшисю бедную губит.

Живи же, пеблагодарный,

С своею знатной женою,

Но только не смей, коварный,

Глумиться здесь надо мною!

Ох, как несносно томиться

Обманутой, нелюбимой!

Меня примите, сестрицы;

Но сын мой... сын мой родимый!.."

Так молвив, вновь зарыдала,

Ломает руки в кручине,

И в омут с берега пала,

И скрылась в водной пучине.

А там, за. лесом, огнями

Сверкает ярко усадьба;

Там пан пирует с гостями,

Идет веселая свадьба.

Вдруг, музыку заглушая,

Дитя заплакало тонко;

Старик, к груди прижимая,

Несет из чащи ребенка.

К реке идет торопливо,

Туда, где тесной гурьбою

Стоят зеленые ивы,

Сплетясь шатром над рекою.

И став под сенью ветвистой,

И плачет, и призывает:

"Ах, Кшися, мне отзовись ты!

Кто дитятко приласкает?"

"В реке лежит мое тело,

Чуть слышен отклик средь ночи,

От стужи вся онемела,

Песком засыпало очи;

Меня по острым каменьям

Несут жестокие волны;

Питаюсь горьким кореньем,

Росой уста мои полны".

Но старый в сени ветвистой

По-прежнему призывает:

"Ах, Кшися, мне отзовись ты!

Кто дитятко приласкает?"

И что-то вдруг шевельнулось

В воде - легонько, не шибко;

Волна о берег плеснулась,

И кверху выплыла рыбка.

Собой совсем невеличка,

Скользит по отмели белой,

Так выскользает плотичка

Из-под руки неумелой.

Спина в сверкающих блестках.

Бока - багряной окраски,

Головка точно наперсток,

Как бисер - быстрые глазки.

И вдруг чешуйки раскрылись,

Девичий облик являя,

И косы вновь распустились,

И грудь видна молодая.

На щечках - алые розы...

Камыш раздвинув руками,

Туда, где клонятся лозы,

Плывет, взмахнув плавниками.

И, на руки взяв ребенка,

К груди прижала родимой

И вдруг запела так звонко:

"Люли-люли, мой любимый!..

Затих ребенок, довольный;

На сук повесила зыбку

И вновь кидается в волны

И превращается в рыбку.

Оделась вновь чешуею,

Совсем как было вначале;

Плеснула - и над водою,

Кипя, круги побежали...

И к ночи и спозаранку,

Лишь старый сойдет в долину,

Являлася свитезянка,

Кормила милого сына.

Но раз, в урочную пору,

Никто к реке не явился.

Уже и сумерки скоро

Нет старого!

Где ж он скрылся?

Не мог он тропкой лесною

К тому пройти закоулку:

Сам пан с своею женою

Пошел туда на прогулку.

Сидит старик под ветвями

И ждет; ему непонятно:

Часы бегут за часами,