Открыли дверь, и в кухню паромВкатился воздух со двора,И все мгновенно стало старым,Как в детстве в те же вечера.Сухая, тихая погода.На улице, шагах в пяти,Стоит, стыдясь, зима у входаИ не решается войти.Зима и все опять впервые.В седые дали ноябряУходят ветлы, как слепыеБез палки и поводыря.Во льду река и мерзлый тальник,А поперек, на голый лед,Как зеркало на подзеркальник,Поставлен черный небосвод.Пред ним стоит на перекрестке,Который полузанесло,Береза со звездой в прическеИ смотрится в его стекло.Она подозревает в тайне,Что чудесами в решетеПолна зима на даче крайней,Как у нее на высоте.ИнейГлухая пора листопада.Последних гусей косяки.Расстраиваться не надо:У страха глаза велики.Пусть ветер, рябину заняньчив,Пугает ее перед сном.Порядок творенья обманчив,Как сказка с хорошим концом.Ты завтра очнешься от спячкиИ, выйдя на зимнюю гладь,Опять за углом водокачкиКак вкопанный будешь стоять.Опять эти белые мухи,И крыши, и святочный дед,И трубы, и лес лопоухийШутом маскарадным одет.Все обледенело с размахуВ папахе до самых бровейИ крадущейся росомахойПодсматривает с ветвей.Ты дальше идешь с недоверьем.Тропинка ныряет в овраг.Здесь инея сводчатый терем,Решетчатый тес на дверях.За снежной густой занавескойКакой-то сторожки стена,Дорога, и край перелеска,И новая чаща видна.Торжественное затишье,Оправленное в резьбу,Похоже на четверостишьеО спящей царевне в гробу.И белому мертвому царству,Бросавшему мысленно в дрожь,Я тихо шепчу: "Благодарствуй,Ты больше, чем просят, даешь".