Дитя прижимая влюбленно,стоишь, одинока, грустна.А в небе, где ветер и клены,фиалками пахнет весна.Ты точно летишь ей навстречувлюбленной душою своей…И смотрит задумчивый вечер,в загадку лазурных очей.1924
28. «Глянул я на море, на простор без края…»
Глянул я на море, на простор без края,словно луч в глубинах, затерялся я.Может, предо мною не волна морская,не закат багровый, а душа твоя?Может быть, не море, а любимой косыспеленали тело радужной волной?Словно в колыбели солнечного плесая лежу, и волны плещут синевой.Море, мое море, я в твоих объятьях,как дельфин, играю голубой водой.Сердце, даже сердце рад тебе отдать я,чтоб зажглось на небе новою звездой.А когда сквозь груды сонных туч с вершинысветлый луч пробьется в огненной парче,я в твои, о море, звездные глубиныопущусь на этом ласковом луче.1924
29. «В окошко ветвь стучится…»
В окошко ветвь стучится,качается иль нет.И, как печаль на лица,ложится первый снег.Заснежены трамваи,рисунки на окне.Я Ленина читаю —светло и ясно мне.Пускай летит снегамии холодом земля,и нэпманские гаммысквозь стены слышу я,—мы бурями до краямиры зальем совсем…Про это твердо знаюя, член ЛКСМ.Звучат шаги рассвета,их сосчитать нельзя.И маленький с портретаглядит Ильич в глаза.1924
30. ИЗ ОКНА
И. Днепровскому
В глазах лошадиных кровавые слезы,—трамваем хребет перебило с налету.Трамвай на минуту… и вновь за работу —он дальше бежит, он звенит на морозе.Кто слышал, как стонут и плачут колеса,когда переедут хребет или ногу?..Так конь одинокий хрипел безголосо,тянулся неистово к конскому богу.И в луже вишневой, густой от мороза,кружились, метались снежинки устало.Конь плакал… И мерзли тяжелые слезы…И рядом нежданная женщина встала.Стройна и тревожна, в буденовском шлеме,она подошла — и в упор из нагана…И очи погасли, и звякнуло стремя,а в небе снежинки, летящие пьяно…А в небе заря разлепила плакаты,и двинулись в песнях колонны с вокзала.Коня повезли. Лишь на камне щербатомгорячую лужу собака лизала.1924