Читаем Стихотворения и поэмы полностью

Стихотворения и поэмы

Казалось, небо, мироздание,Сам Бог молчат, склонясь над раной…И вдруг – разгульный, дикий, пьяныйЕму дозволенной борьбой,Метнулся вверх из центра зданияПротуберанц огня и света,Весь голубой, как полдень лета,Да! золотисто-голубой.

97

За расколовшимися стенами,Сквозь вылетающие рамы,Открылась вдруг, как сердце храма,Лазурным светом залита,Глубь старой залы с гобеленами,Хрустальных люстр огонь холодный,Полотен сумрак благородный —Культура, – мудрость, – красота.

98

Утробное, слепое, душное,Дрожанье зримого пространстваНас сотрясло. Казалось, трансомВещественный охвачен слой.И раньше, чем волна воздушнаяХлестнула в грудь, – блик озареньяСверкнул во внутреннее зренье,Досель окутанное мглой.

99

Там, где враждебное созвездиеСгорало медленно в зените,Струя оранжевые нитиИ золотые капли слез,Лик венценосного НаездникаСредь рыжих туч на небе черномМелькнул, как выхваченный в горномХребте, немыслимый утес.

100

Но Боже! не верховным воиномОн бушевал в бою всемирном:Кто искус длит в краю эфирном,Тот не вершитель наших сеч;Нет: он удвоенным, утроеннымБыл грузом призрачным придавлен,Громадой царства был оставленЕе держать, хранить, стеречь.

101

Она дрожала, гулко лязгая,В кромешной ярости зверея,А он, бессмертный, не старея,Не мог, не смел разбить оков:Немыслимая тяжесть адскаяЕму давила плечи, выю,Гнела на мышцы вековыеКариатиде трех веков.

102

Я видел снизу угол челюсти,Ноздрей раздувшиеся крылья,Печать безумного усильяНа искажающемся лбу,И взор: такого взора вынестиДуша не в силах: слепо-черный,Сосущий, пристальный, упорный —Взор упыря сквозь сон в гробу.

103

В нем было все, чем зачарованаРоссии страшная дорога;Гордыня ЧеловекобогаИ каменная слепотаМогучих воль, навек прикованныхК громаде мировой державы,Весь рок кощунств ее и славы,Ее меча, – венца, – щита.

104

То был конец: волна весомаяНастигла, ухнула, швырнула,Как длань чудовища… От гулаСлух лопнул. – Сплю? упал? стою?..И ночь беспамятства в лицо моеПахнула ширью вод холодных,Чтоб свиток бед и грез народныхЯ дочитал – в ином краю.

105

Но где же?.. гроб?.. Сон, смерть?.. Лишь тусклоеЛицо Петра в зените плотномСветясь сюда, в угрюмый гроб нам,Маячило, – а наверху —Над ним – напруженными мускуламиНе знаю что росло, металось,Самодержавное как фаллос,Но зрячее… Вразрез стиху

106

Расторгнув строфы благостройные,Оно в мой сказ вошло, как демон,Теперь я знаю, кто он, с кем он,Откуда он, с какого тла:Он зрим сквозь битвы многослойные,Но очертить его невластныНи наших знаний кодекс ясный,Ни рубрики добра и зла.