Стихотворения и проза

Надежда Дмитріевна. Вотъ онъ, съ его блeднымъ, интереснымъ лицемъ, съ маленькими у силами… Благородный молодой человeкe! онъ не испугался выскочить изъ окна, онъ погибъ жертвой своей преданности! своей любви… бeдный, бeдный другъ!

Цeлуетъ портретъ.

Берестовъ. (Входя въ среднюю дверь и не замeчая Надежды Дмитріевны.) Поклялся, что не пріeду, а все таки пріeхалъ. Какая досада! должно быть, здeсь оставилъ бонбоньерку… Я просто буду въ отчаяніи, если она пропадетъ! отцовская! (Увидавъ Надежду Дмитріевну.) Ахъ! какъ это непріятно, — мой врагъ! (Вслухъ.) Позвольте, сударыня…

Надежда Дмитріевна. Это опять вы… съ вашимъ "позвольте, сударыня".

Берестовъ. Да-съ, я забылъ… (Хочетъ взять у ней изъ рукъ бонбоньерку.) Покорно васъ благодарю.

Надежда Дмитріевна. Что это значитъe Это бонбоньерка моего мужа.

Берестовъ. Моя-съ.

Надежда Дмитріевна. Нeтъ ужъ, всe, сударь, въ свой чередъ.

Берестовъ. Я вамъ говорю, что это моя. Она съ моимъ портретомъ.

Надежда Дмитріевна. Съ вашимъe!.. Ха, ха, ха! Это милоe Взгляните на себя въ зеркало.

Берестовъ. Да вeдь мнe было тогда 28 лeтъ… я носилъ усики…

Надежда Дмитріевна. (Про себя, смотря на него.) Онъe- не можетъ быть!

Берестовъ. Что съ ней такоеe

Надежда: Дмитріевна. Да развe ваша фамилія не Залeсовъe развe вы не дядя Евгенія Борисовичаe

Берестовъ. Дядя, но только со стороны матери… Какъe- онъ представилъ меня вамъ и не сказалъ даже моей фамиліиe.. Влюбленные, впрочемъ, всегда разсeяны. Но, стало быть, онъ и прежде не называлъ меня вамъ и, вeроятно, даже не говорилъ обо мнe, — вотъ это неблагодарно съ его стороны.

Надежда Дмитріевна. (Въ волненіи.) Нeтъ, нeтъ… онъ часто говорилъ о васъ, но всегда называлъ васъ просто дядя Владиміръ Александровичъ… И я думала, что вы тоже Залeсовъ.

Берестовъ. Я Берестовъ.

Надежда Дмитріевна. Можетъ-ли это бытьe.. Я не вeрю,

Берестовъ. Но позвольте, сударыня…

Надежда Дмитріевна. Отвeчайте, отвeчайте сейчасъ, что было въ ночь на 23-е августаe

Берестовъ. О какой именно ночи вы говоритеe… О той, когда я выскочилъ въ окноe

Надежда Дмитріевна. Услышавъ голосъ папаши, который входилъ по лeстницe.

Берестовъ. (Удавленный.) Папаши!

Надежда Дмитріевна. (Восторженно.) Вольдемаръ!

Берестовъ. Надина!

Бросаются другъ къ другу въ объятія.

Надежда Дмитріевна. Это выe Боже! Но выстрeлъ изъ ружьяe Я думала, что васъ убили.

Берестовъ. (По секрету.) Нeтъ, только посолили!

Надежда Дмитріевна. Дайте мнe посмотрeть на васъ, Вольдемаръ.

Берестовъ. И мнe на васъ, Дина!

Берутъ другъ друга за руки и любуются одинъ другимъ.

Надежда Дмитріевна. (Про себя.) Какъ онъ возмужалъ.

Берестовъ. (Про себя.) Какъ, однако-жь, она разбухла! и когда я подумаю, что я выскочилъ въ окно изъ за этой толстой барыни!

Надежда Дмитріевна. Но что-же было съ вамиe гдe вы странствовалиe

Берестовъ. Сперва на Кавказe, потомъ вышелъ въ отставку, жилъ за-границей.

Надежда Дмитріевна. И остались холостякомъe

Берестовъ. Совершеннeйшимъ.

Надежда Дмитріевна. Вы не хотeли отдать вашего сердца другой!.. Это благородно. Merci.

Жметъ ему руку.

Берестовъ. Не за что… (Про себя.) Растолстeла, а все такая-же романическая!

Надежда Дмитріевна. Я часто, часто думала о васъ… Въ первое время, когда бывало произносили ваше имя, я плакала, краснeла.

Берестовъ. И у меня тоже при имени Надины сильно стучало сердце. (Естественно.) Какъ это все глупо-то, Господи!

Надежда Дмитріевна. Что-оe

Берестовъ. То есть, я хочу сказать, какъ мы слабы были.

Надежда Дмитріевна. (Интимно, взявъ его подъ руку.) Помните, вечеръ у губернатораe

Берестовъ. Еще-бы не помнить!

Надежда Дмитріевна. Когда я вошла въ гостиную, вы сидeли за фортепіано и пeли.

Берестовъ. Тогда я пeлъ, теперь кашляю.

Надежда Дмитріевна. Какой у васъ былъ очаровательный голосъ!

Берестовъ. Что было, того ужъ нeтъ.

Надежда Дмитріевна. Я помню, вы пeли "Талисманъ".

Берестовъ. Поетъ:

"Отъ измeны, отъ забвенья,

"Отъ сердечныхъ новыхъ ранъ,

"Отъ… (Забываетъ слова и доканчиваетъ годовомъ.)

"Сохранитъ мой талисманъ"!

Нынче ужъ такихъ романсовъ композиторы не пишутъ. Вкусъ, поэзія — все это пропало!

Надежда Дмитріевна. Это былъ вашъ тріумфъ. На мнe было бeлое платье и на головe розы.

Берестовъ. Бeлыя розы; я ихъ какъ теперь вижу.

Надежда Дмитріевна. (Въ восторгъ.) Онъ помнитъ.

Берестовъ. Мнe помнится даже, что я васъ поцeловалъ… въ угловой комнатe, когда вы пришли туда поправить передъ трюмо прическу…

Надежда Дмитріевна (Живо.) Нeтъ, этого не было.

Берестовъ. Тогда я не говорилъ: "позвольте, сударыня…" а шелъ прямо!.. Преграды для меня не существовали.

Надежда Дмитріевна. (Смeясь.) Какой вы были шалунъ.

Берестовъ. Но согласитесь, что тогдашняя молодежь была любезнeе нынeшней.

Надежда Дмитріевна. О, конечно! какое сравненіе! Нынeшніе — накрахмаленные, солидные, скучные… не танцуютъ, а прохаживаются.

Берестовъ. У нихъ точно собачья старость!.. Жизни, души, огня нeтъ! Какъ мы-то отплясывали… мазурку бывало.

Надежда Дмитріевна. Вы въ особенности… Но Дольше всего я любила, когда вы дeлали solo въ пятой фигурe, — это было даже трогательно.