Салк-Сентмартон, октябрь 1845 г.
ПЕРЕМЕНА
Теперь не то, что было прежде. Изменчиво года бегут.Теперь и прежде – двое братьев, А встретятся – не узнают.Носил я сердце на ладони И всем охотно предлагал, Просить меня не приходилось,- Я сердце щедро раздавал.Теперь же, если сердце просят, Отказываю, прочь гоня,И вру спокойно всем просящим, Что нету сердца у меня.Я, прежде в девушек влюбляясь, Ждал чистоты от них, чудес,Я думал, что они бесплотны, Почти, как ангелы с небес.Теперь я знаю, что подобны Все девушки чертям в аду,И если я одной не нужен,-Не плачу, я других найду!Отчизну я любил, как солнце, Пылающее в вышине.Не то теперь. Она луною Холодной тускло светит мне.Когда-то, если был обижен,Хотел покончить я с собой,Теперь, наперекор обидам,Весь мир готов я звать на бой.Я был послушной, мягкой глиной,- Любой меня рукой проткнет.Стал мрамором,- стреляй, и пуля Отскочет и тебя убьет.Любил красавиц светлокудрых,И день, и белое вино,Теперь люблю я ночь, смуглянок И пью лишь красное одно.Салк-Сентмартон, середина октября 1845 г.
НА ГОРЕ СИЖУ Я…
На горе сижу я, вниз с горы гляжу,Как со стога сена аист на межу.Под горою речка не спеша течет,Словно дней моих не радующий ход.Сил нет больше мыкать горе да тоску. Радости не знал я на своем веку.Если б мир слезами залил я кругом, Радость в нем была бы малым островком.Завывает ветер осени сырой На горе и в поле, в поле под горой.По душе мне осень, я люблю, когда Умирает лето, веют холода.Пестрая пичужка в ветках не свистит. Желтый лист с шуршаньем с ветки вниз летит. Он летит и наземь падает, кружась,Пасть бы с ним мне тоже замертво сейчас!Чем я после смерти стану, как умру?Мне бы стать хотелось деревом в бору!Я б лесною чащей был от света скрыт,Был бы скрыт от света и его обид.Деревом хотел бы стать я, но вдвойне Мне бы стать хотелось чащею в огне!Я лесным пожаром целый мир бы сжег. Чтобы досаждать мне больше он не мог.Пешт, октябрь – ноябрь 1845 г.
ИСТОЧНИК И РЕКА