Стихотворения. Поэмы. Проза

С. 180. Эда.  – При жизни поэта поэма печаталась и в отрывках, и целиком, но всегда без эпилога, не пропускавшегося цензурой. Впервые полностью, но без эпилога, вместе с поэмой «Пиры». Здесь «Эде» предпослан эпиграф: «On broutte la ou l’jy est attache Proverbe» («Где привязан, там и пасется. Поговорка») и предисловие: «Сочинитель предполагает действие небольшой своей повести в 1807 г., перед самым открытием нашей последней войны в Финляндии.

Страна сия имеет некоторые права на внимание наших соотечественников любопытною природою, совершенно отличною от русской. Обильная историческими воспоминаниями, страна сия была воспета Батюшковым, и камни ее звучали под конем Давыдова, певца-наездника, именем которого справедливо гордятся поэты и воины.

Жители отличаются простотою нравов, соединенною с некоторым просвещением, подобным просвещению шерманских провинций. Каждый поселянин читает Библию и выписывает календарик, нарочно издаваемый в Або для земледельцев.

Сочинитель чувствует недостатки своего стихотворного опыта. Может быть, повесть его была бы занимательнее, ежели б действие ее было в России, ежели б ход ее не был столько обыкновенен, одним словом, ежели б она в себе заключала более поэзии и менее мелочных подробностей. Но долгие годы, проведенные сочинителем в Финляндии, и природа финляндская и нравы ее жителей глубоко запечатлелись в его воображении. Что ж касается до остального, то сочинитель мог ошибиться, но ему казалося, что в поэзии две противоположные дороги приводят почти к той же цели: очень необыкновенное и совершенно простое, равно поражая ум и равно занимая воображение. Он не принял лирического тона в своей повести, не осмеливаясь вступить в состязание с певцом “Кавказского пленника” и “Бахчисарайского фонтана”. Поэмы Пушкина не кажутся ему безделками. Несколько лет занимаясь поэзиею, он заметил, что подобные безделки принадлежал великому дарованию, и следовать за Пушкиным ему показалось труднее и отважнее, нежели идти новою собственною дорогою».

Критика встретила поэму не столь единодушно восторженно, как поэму «Пиры». А.А. Бестужев, не принявший обыкновенного героя, разочарованно писал Пушкину, что «перестал веровать» в талант Баратынского и что «его Эда есть отпечаток ничтожности и по предмету и по исполнению». В этом отношении с ним согласился Ф.В. Булгарин, также признавший «предмет не пиитическим», а рассказ прозаическим и вялым: «Нет ни одной сцены занимательной, ни одного положения поразительного. Скудость предмета имела действие и на образ изложения: стихи, язык в этой поэму не отличные». Кроме того, Булгарин не увидел в поэме морального назидания. Отзыв В.Г. Белинского был двойственен: он отметил «безотносительную неважность» поэмы «в сфере искусства» и одновременно счел ее «написанной прекрасными стихами, исполненной души и чувства». По-иному оценили поэму Н.А. Полевой, И.В. Киреевский, П.А. Плетнев. Н.А. Полевой назвал поэму «мастерским произведением опытного поэта». Для него «Эда» стала «новым блестящим доказательством таланта Баратынского». Он утверждал, что и «обыкновенный предмет» вполне достоин поэзии. А.С. Пушкин был недоволен ни критикой поэмы, ни защитой ее Н.А. Полевым. Он сразу и в самых лестных выражениях приветствовал поэму. На критику Булгарина он ответил стихотворным обращением к Баратынскому:

Стих каждый в повести твоей

Звучит и блещет, как червонец.

Твоя чухоночка, ей-ей,

Гречанок Байрона милей,

А твой Зоил – прямой чухонец.