Стихотворения. Прощание. Трижды содрогнувшаяся земля

В поэзии — главной сфере проявления своего литературного таланта — он был поистине «хозяином» самых замечательных традиций немецкой поэтической культуры. Веселый талант Ганса Сакса, трагический, мужественный голос Андреаса Грифиуса, мудрая простота Лессинга, причудливые фантазии романтиков, прозрачная ясность Гете, идейный накал Шиллера, ирония Гейне, чистая лирика Ленау, — да что тут и говорить, — все, все национальное, все немецко-язычное поэтическое богатство явилось для Бехера основой, почвой, традицией. Не только родная литература, но и жизнь родного народа в ее лучших, светлых проявлениях, в ее простенькой и трогательной песенке, в ее веселой шутке и прибаутке, — все это волновало воображение поэта, как волновала его родная природа — воспетый им Урах, прославленный им Аренсхоп. Немецкая история с ее трагедиями, кровопролитиями и преступлениями, с героикой ее освободительной борьбы окрашивала своим колоритом многие его произведения. И в прошлом учился он ненавидеть предшественников врагов своих и чтить предшественников своих сотоварищей. И, наконец, родное немецкое слово, — он был одним из его лучших ревнителей. Он знал его в стольких оттенках, в такой глубине, он мог вознести его на такую «высокую башню», на высоты такого поэтического благородства, какое оказывалось недосягаемым и для больших талантов. Именно потому, что у Бехера поэтическая красота его стихов так часто коренится в глубинах слова, он так невероятно труден для перевода и так часто не воссоздаваем адекватно на других языках.

Будучи глубоко национальным художником, Иоганнес Р. Бехер питал живой и деятельный творческий интерес к литературе и культурам других народов. Великий Данте, Байрон и поэты «озерной школы», поэзия в прозе Проспера Мериме, «эксцентрическая» лирика Артюра Рембо, строгий стих швейцарца Конрада Фердинанда Мейера… — все привлекало его интерес. С совершенно особым вниманием относился он к нашей советской литературе и к русской классике. Бехер был большим другом Советского Союза, — он посвятил нашей родине и нашим людям множество лирических стихотворений, военная Москва и окровавленный, но не сдающийся Сталинград запечатлелись в его поэзии, и ленинская тема заняла в ней свое большое место, и революционные моряки перешли в его стихи из фильма В. Вишневского и Е. Дзигана «Мы из Кронштадта». Бехер преклонялся перед Львом Толстым, Достоевским, Чеховым, Горьким, он любил Маяковского и Есенина, он дружил с А. Толстым, Фединым и Фадеевым, он высоко ценил «Педагогическую поэму» Макаренко, о которой сказал, что «это славная, глубоко человеческая победа советской литературы…». Он сам любил говорить, что многому научился у советской литературы. Нашу литературу он считал родоначальницей искусства социалистического реализма, — искусства, которому принадлежит будущее, еще более значительное, чем его прекрасное настоящее.

В развитии немецкой литературы XX века Бехер сыграл роль одного из основоположников социалистического реализма. Еще в двадцатых годах — вместе с Брехтом, вместе с многочисленными участниками «Союза пролетарско-революционных писателей» Германии — закладывал он основы нового метода в литературе Германии. В годы эмиграции, а затем после возвращения на родину — он был одной из центральных фигур социалистического реализма в немецкой литературе. Характерно, что, являясь новатором, создателем новой ветви в литературном развитии, Бехер никогда не стремился к сектантскому обособлению пролетарской литературы, которое было некогда типично для иных немецких писателей-коммунистов. По самой своей природе Бехер был собирателем прогрессивных сил в литературе и культуре, он стремился работать во имя прогресса со всеми, кто мог оказаться близким революционному движению и революционной культуре. И эта его характерная черта блестяще проявила себя и в годы «единого фронта», и в годы войны (на страницах руководимого им литературного журнала), и в послевоенные годы — в период строительства ГДР. Он умел ценить прогрессивных художников- критических реалистов — братьев Манн, Фейхтвангера, Келлермана и многих других, умел дружить с ними, поддерживать их и, в свою очередь, опираться на их помощь.

Художник социалистического реализма, Иоганнес Бехер был и выдающимся теоретиком социалистического реализма. Его эстетические размышления существенно обогатили марксистскую эстетическую теорию, принципы социалистического реализма. В своей борьбе за социалистический реализм, в своей «защите поэзии» Бехер учил непреклонно противостоять всем и всяческим видам декадентства. «Сущность декадентской культуры, — замечал он, — заключается в том, что она отказывается от объективных критериев и ценностей, от объективного изображения и вместо этого возводит в меру всех вещей индивидуалистическое, эгоцентричное». Все виды декадентского искусства (формализм, натурализм и т. д.) Бехер связывал с потерей, с утратой гуманистического отношения к жизни, к обществу, к миру.