Читаем Стихотворения (сборник) полностью

"Садко, мое чадо, уж очень ты груб,

Не нравится речь мне такая;

Когда бы твою не ценил я игру б,

Ногой тебе дал бы пинка я!

30

Но печени как-то сегодня свежо,

Веселье в утробе я чую;

О свадьбе твоей потолкуем ужо,

Теперь же сыграй плясовую!"

31

Ударил Садко по струнам трепака,

Сам к черту шлет царскую ласку,

А царь, ухмыляясь, уперся в бока,

Готовится, дрыгая, в пляску;

32

Сперва лишь на месте поводит усом,

Щетинистой бровью кивает,

Но вот запыхтел и надулся, как сом,

Все боле его разбирает;

33

Похаживать начал, плечьми шевеля,

Подпрыгивать мимо царицы,

Да вдруг как пойдет выводить вензеля,

Так все затряслись половицы.

34

"Ну,- мыслит Садко,- я тебя заморю!"

С досады быстрей он играет,

Но, как ни частит, водяному царю

Все более сил прибывает:

35

Пустился навыверт пятами месить,

Закидывать ногу за ногу;

Откуда взялася, подумаешь, прыть?

Глядеть индо страшно, ей-богу!

36

Бояре в испуге ползут окарачь,

Царица присела аж на пол,

Пищат-ин царевны, а царь себе вскачь

Знай чешет ногами оба пол.

37

То, выпятя грудь, на придворных он прет,

То, скорчившись, пятится боком,

Ломает коленца и взад и вперед,

Валяет загребом и скоком;

38

И все веселей и привольней ему,

Коленца выходят все круче

Темнее становится все в терему,

Над морем сбираются тучи...

39

Но шибче играет Садко, осерча,

Сжав зубы и брови нахмуря,

Он злится, он дергает струны сплеча

Вверху подымается буря...

40

Вот дальними грянул раскатами гром,

Сверкнуло в пучинном просторе,

И огненным светом зардела кругом

Глубокая празелень моря.

41

Вот крики послышались там высоко:

То гибнут пловцы с кораблями

Отчаянней бьет пятернями Садко,

Царь бешеней месит ногами;

42

Вприсядку понес его черт ходуном,

Он фыркает, пышет и дует:

Гремит плясовая, колеблется дом,

И море ревет и бушует...

43

И вот пузыри от подстенья пошли,

Садко уже видит сквозь стены:

Разбитые ко дну летят корабли,

Крутяся средь ила и пены;

44

Он видит: моряк не один потонул,

В нем сердце исполнилось жали,

Он сильною хваткой за струны рванул

И, лопнув, они завизжали.

45

Споткнувшись, на месте стал царь водяной,

Ногою подъятой болтая:

"Никак, подшутил ты, Садко, надо мной?

Противна мне шутка такая!

46

Не в пору, невежа, ты струны порвал,

Как раз когда я расплясался!

Такого колена никто не видал,

Какое я дать собирался!

47

Зачем здоровее ты струн не припас?

Как буду теперь без музыки?

Аль ты, неумытый, плясать в сухопляс

Велишь мне, царю и владыке?"

48

И плесом чешуйным в потылицу царь

Хватил его, ярости полный,

И вот завертелся Садко как кубарь,

И вверх понесли его волны...

49

Сидит в Новеграде Садко невредим,

С ним вящие все уличане;

На скатерти браной шипит перед ним

Вино в венецейском стакане;

50

Степенный посадник, и тысяцкий тут,

И старых посадников двое,

И с ними кончанские старосты пьют

Здоровье Садку круговое.

51

"Поведай, Садко, уходил ты куда?

На чудскую Емь аль на Балты?

Где бросил свои расшивные суда?

И без вести где пропадал ты?"

52

Поет и на гуслях играет Садко,

Поет про царя водяного:

Как было там жить у него нелегко

И как уж он пляшет здорово;

53

Поет про поход без утайки про свой,

Какая чему была чередь,

Качают в сомнении все головой,

Не могут рассказу поверить.

Ноябрь 1871 - март 1872

КАНУТ

1

Две вести ко князю Кануту пришли:

Одну, при богатом помине,

Шлет сват его Магнус; из русской земли

Другая пришла от княгини.

2

С певцом своим Магнус словесную весть

Без грамоты шлет харатейной:

Он просит Канута, в услугу и в честь,

Приехать на съезд на семейный;

3

Княгиня ж ко грамоте тайной печать

Под многим привесила страхом,

И вслух ее строки Канут прочитать

Велит двум досужим монахам.

4

Читают монахи: "Супруг мой и князь!

Привиделось мне сновиденье:

Поехал в Роскильду, в багрец нарядясь,

На Магнуса ты приглашенье;

5

Багрец твой стал кровью в его терему

Супруг мой, молю тебя слезно,

Не верь его дружбе, не езди к нему,

Любимый, желанный, болезный!"

6

Монахи с испугу речей не найдут:

"Святые угодники с нами!"

Взглянул на их бледные лица Канут,

Пожал, усмехаясь, плечами:

7

"Я Магнуса знаю, правдив он и прям,

Дружил с ним по нынешний день я

Ужель ему веры теперь я не дам

Княгинина ради виденья!"

8

И берегом в путь выезжает морским

Канут, без щита и без брони,

Три отрока едут поодаль за ним,

Их весело топают кони.

9

Певец, что посылан его пригласить,

С ним едет по берегу рядом;

Тяжелую тайну клялся он хранить,

С опущенным едет он взглядом.

10

Дыханием теплым у моря весна

Чуть гривы коней их шевелит,

На мокрый песок набегает волна

И пену им под ноги стелет.

11

Но вот догоняет их отрок один,

С Канутом, сняв шлык, поравнялся:

"Уж нам не вернуться ли, князь-господин?

Твой конь на ходу расковался!"

12

"Пускай расковался!- смеется Канут,

Мягка нам сегодня дорога,

В Роскильде коня кузнецы подкуют,

У свата, я чаю, их много!"

13

К болоту тропа, загибаясь, ведет,

Над ним, куда око ни глянет,

Вечерний туман свои нити прядет

И сизые полосы тянет.

14

От отроков вновь отделился один,

Равняет коня с господином:

"За этим туманищем, князь-господин,

Не видно твоей головы нам!"

15

"Пускай вам не видно моей головы

Я, благо, живу без изъяна!

Опять меня целым увидите вы,

Как выедем мы из тумана!"

16

Въезжают они во трепещущий бор,

Весь полный весеннего крика;

Гремит соловьиный в шиповнике хор,

Звездится в траве земляника;

Перейти на страницу:

Все книги серии Толстой А.К. Сборники

Стихотворения и поэмы
Стихотворения и поэмы

Поэт Иннокентий Анненский говорил о педагогическом, воспитательном значении произведений этого поэта, религиозный мыслитель Иоанн (Шаховской) нашел в его стихотворениях и поэмах пророческий дух, а российские читатели уже многих поколений, услышав в детстве его стихи, возвращаются к ним снова и снова.Алексей Константинович Толстой (1817–1875) был наделен удивительным творческим даром – он оставил замечательные литературные произведения едва ли не во всех литературных жанрах. Но современники ценили прежде всего его поэтический гений, многообразно воплощенный в стихотворениях и поэмах, в балладах и сатире. В книгу вошло большинство написанных А.К. Толстым стихотворений и поэм, сатирические и юмористические произведения, включая сочинения Козьмы Пруткова, к созданию которых поэт имеет самое непосредственное отношение.

Алексей Константинович Толстой

Поэзия / Стихи и поэзия
Семья вурдалака
Семья вурдалака

Алексей Константинович Толстой писал прозу редко — в сущности, все его непоэтическое художественное наследие составляют роман «Князь Серебряный» и несколько рассказов. Однако эти рассказы занимают поистине выдающееся место в готической литературе и демонстрируют удивительное сочетание знакомства автора с лучшими европейскими образцами жанра и национальной оригинальности восприятия.В рассказах Толстого встают из могил жестокие упыри и охотятся на живых кровожадные вампиры-вурдалаки, оживают призраки и лица на портретах, случаются опасные и странные чудеса и царит атмосфера мрачной тайны и пугающей обреченности, не уступающая лучшим образцам европейской готики. Вторую часть сборника составляют баллады, тоже посвященные мистическим темам — оборотням и чудовищам, переходам из тела в тело и древнерусским витязям, вступающим в смертельную схватку с загадочными порождениями Тьмы.

Алексей Константинович Толстой

Мистика

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное / Документальная литература / Военная история
Палеолит СССР
Палеолит СССР

Том освещает огромный фактический материал по древнейшему периоду истории нашей Родины — древнекаменному веку. Он охватывает сотни тысяч лет, от начала четвертичного периода до начала геологической современности и представлен тысячами разнообразных памятников материальной культуры и искусства. Для датировки и интерпретации памятников широко применяются данные смежных наук — геологии, палеогеографии, антропологии, используются методы абсолютного датирования. Столь подробное, практически полное, обобщение на современном уровне знания материалов по древнекаменному веку СССР, их интерпретация и историческое осмысление предпринимаются впервые. Работа подводит итог всем предшествующим исследованиям и определяет направления развития науки.

Александр Николаевич Рогачёв , Борис Александрович Рыбаков , Зоя Александровна Абрамова , Николай Оттович Бадер , Павел Иосифович Борисковский

История
Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / Биографии и Мемуары / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука