Стихотворения том 1 (СИ)

Здесь, где месяц ласкает гриву

У осокоря на лугу…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Последние погожие деньки…

Дня через три опять сойдутся тучи

Асфальты отсыревшие каблучить

И фонарей туманные кружкИ.

Ушёл сентябрь, но осень на посту

И продолжает головы морочить,

Деля себя на дробность серой ночи

И дней октябрьских ровный перестук…

Мы два крыла, летящие в ночи:

Моё крыло с намёком на усталость,

Твоё крыло, подцвеченное алой

Рекламностью неоновой свечи.

Зонт не творит с дождями чудеса,

Плащи намокли, шелестят жестяно –

Полшелестинки мне для покаяний,

Тебе остаток к искоркам в глазах.

Да будет так…

У каждого огня

Своя судьба, своё предназначенье,

Я для тебя болезненное жженье,

А ты не знаешь, кто ты для меня…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Бьются осени мои

В придорожный камень,

Среди них и сентябри

С тёплыми руками.

Лик прозрачный у зари,

Трепетная кожа...

До чего вы, сентябри,

На любовь похожи!

Рвутся осени мои

Старыми холстами,

Среди них и октябри

Жёлтые, как пламя.

И моя свеча горит,

Милую тревожит...

До чего вы, октябри,

На неё похожи!

Стынут осени мои

По одной причине –

Цвет меняют ноябри

На моей холстине.

Лёгкий иней, снегири,

Белые пороши...

До чего вы, ноябри,

На меня похожи...

хххххххххххххххххххх

исчезла женщина растаяв

пушистой тенью горностая

была и нет

и лёгкий след

рассвет

лучами заметает

ничто не рухнуло с небес

дни не рассыпались на части

я здесь

укачиваю стресс

она баюкает злосчастье

ещё бы пару капель сна

добавить ей и мне в ладони

сказать как мне она

нужна

но рты закрыты у бессонниц

ххххххххххххххххххххххххххххх

Разрыв-трава

и дней обвал

в снопы слова

я не связал

без боли

теплится едва

над полем

неба синева

летят дожди

наперебой

вердикт

подписанный судьбой

проштемпелёван прозой дня

ты в нём живёшь не для меня

на безымянных

нет оков

я странник

в сумерках веков

дворец хрустальный

строишь ты

для идеальной

чистоты

шуршат слова

прости-прощай

разрыв-трава

суха как чай

за бездорожьем мир иной

там ты не встретишься со мной

«»»»»»»»»»»»»»»»»»

Разбросалась ночь осенняя

По кварталам городским,

Никакого в ней горения,

Только дым, белёсый дым!

Это исповедь туманная,

К ней пристрочены года,

Уравнявшие желанное

С нежеланным навсегда..

Навсегда ли?

Ах, не спрашивай,

Не растрачивайся зря

На вопросы из вчерашнего

Золотого сентября!

До чего я малограмотен,

Не понять мне, почему

Ты приходишь не из памяти

В городскую полутьму...

Не из памяти заветреной,

Не из тех безумных лет,

Обескрыленных поветрием,

Заслонившим лунный свет...

Ты осенняя колдунья,

И, коль так, меня зови

Выщербить из тела лунного

Светлый камешек любви!

хххххххххххххххххххххх

... Летели минуты, летели часы

В горизонтали до той полосы,

Где северный ветер выталкивал южный

За беззащитную полуокружность;

Хрустел под ногами осенний ледок,

Я южному ветру ничем не помог,

Размежевала нас первая вьюга,

Ты выстыла сердцем и вышла из круга...

ххххххххххххххххххххх

... Спроси меня: ты чей?

Ничей! –

Отвечу, -- я ручей,

бегущий за непостоянность

под крики разбитных грачей.

Спрошу тебя: ты чья?

Ничья! –

Ответишь, выпив из ручья

прозрачное начало жизни

с обычным именем Семья...

хххххххххххххххххххххххххххх

Когда зима зашторена,

Когда огонь в камине

То загудит валторною,

То затрещит осиной,

А ноги в тёплых тапочках,

А грудь согрета чаем –

Меня ты Красной Шапочкой

Фантомно навещаешь.

Не нужно мне пирожное

И замени ватрушку

На долю невозможного,

На краешек, на стружку!

На вскормленую лешими

Из заповедных боров

Девчонку не безгрешную

С мальчишеским задором!

Ну, почему ты в шапочке,

Не в кепке-шестиклинке,

И розовые тряпочки,

И ноги не в суглинке?

И ни единой крапины,

Лицо как из фарфора,

И ни одной царапины

От прежнего задора!

Нет, ты не та, ты призрачна,

Неслышима, стеклянна

И солнцем не расписана

В мифического Пана,

И невкусны пирожные,

А на ватрушке творог

Горчит без невозможного

Из заповедных боров…

«»»»»»

Стекло двойное. На одном январь,

Художник-модернист не из последних.

Ты обрати своё вниманье, Дарь,

На тонкие рисованные бредни.

Лес Берендея, но откуда в нём

Пушистые развесистые пальмы,

Тоскующие молча за стеклом

Холодным, жёстким, сверхматериальным?

А на другом с обратной стороны

Два гномика в рождественском загуле.

Они до коликов возмущены

Домашним пивом, поданным в кастрюле.

Налей стакан, а лучше сразу два,

Поменьше им, а мне полней, без пены,

Чтоб в пузырьках не выплыла молва

О гнусном пьянстве за соседних стенах.

Себе налей. А январю ничуть,

Пусть топчется с палитрой на карнизе,

Чтоб трезвою фантазией плеснуть

И в нас, и в спины гномов белобрысых...

«»»»»»

2004г.

Нетрудно тебя мне на руки поднять,

В покой унести по кривулинам дня

И плечики белые зацеловать.

Нетрудно!

Но что-то не хочется мне

Быть вновь отраженным на серой стене

Тутанхамоном из Царства Теней.

Хотя, если вдуматься…

Ладно, чего ж,

Сойду я за булку, ты будешь за нож,

Отхватишь, сколь нужно, и к свету уйдёшь.

И я, осыпаясь поблекшим дождём,

Шагну в свои радуги не за стеклом,

И сердца забрякавшую струну

В ладонях, не помнящих счастья, замкну…

хххххххххххххххххххххххххххх

В поле ветер снеговей,

В городе метелица,

На твою любовь, ей-ей,

Трудно мне надеяться.

Лес пригнулся и затих,

Дышит город явственно,

Для тебя слагаю стих

Я высоконравственный.

На ладонях он лежит,

Милая красавица,

Если хочешь, подержи,

Стих не обжигается.