Стихотворения том 2 (СИ)

Это здесь, не за горами, не за сказочным рассветом, Это здесь, где осень входит юною вдовою в лето, Серебря виски росою мне и другу по рыбалке,

Ждущего поклёвки рыбы, а не девственной русалки.

Ну, так мы на всё согласны, на русалку и на осень, И на рыбку, если клюнет юркий окунёк-матросик!

Только мы его отпустим обязательно обратно:

Для чего тебе, мальчишке, осени невероятность...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Когда находишь логику в стихе,

Написанном тобою без изломов,

Завязывай с писанием, браток,

Перо под стол и Музе: вон! из дома.

Живущему в стране весенних грёз

Частично или всем своим объёмом

Нужны углы из странностей любви

И пики не из графиков бумажных.

Логичный мир похож на тепловоз,

Он монотонен и вперёд стремится,

Не разрывая грудью антураж

И вписываясь в праведность субстанций.

Коль ты поэт, шагай наперерез,

Хватай за крылья рассечённый ветер

И уводи его из-под колёс

Привычной жизни к божеству иллюзий!

Оно непритязательно, нет-нет,

Со всеми вместе за столом пирует,

Но из глазниц его выходит свет,

Питающий все жизненные струи!

«»»»»»»»»»»»»»»»

Толерантность и равновесие,

Удовольствия дня воскресного

И непротивопоставление

Жизни собственного движения!

Остальное само приложится,

Даже в солнечной луже рожица,

Даже вешней травы желания

Быть моделью у мироздания.

Хорошо бы!

Но в одночасие

Всё разрушено несогласием

С непристроенностью молекул

В размышляющем человеке.

И зачем голова нам дадена,

И не лучше ли виноградиной

По желудочным трактам мира

Прокатиться сквозь жар и сырость?

Переваренному не хочется

Ни слияния с одиночеством,

Ни волнения знаменателя

В состоянии бессознательном…

“””””””””””””””

Родился в рубашке -- и снова в рубашку,

Приплюсовав к ней носки и штаны –

Сначала с резинкой, а далее с пряжкой,

Не заменив её до седины!

Подтянут живот и развёрнуты плечи,

Клубится под бровью мечтательный дым:

Ты будешь когда-нибудь увековечен,

Оставив на тропах планеты следы!

Благие следы, но не остовы завров,

А имя, плывущее в строках газет –

И сны громыхают победно в литавры –

Ты воин-стратег и мыслитель-поэт.

Рубашки слетают одна за другою,

Штанами на даче шлифуют полы,

Ты в книгу рекордов ни левой ногою,

Под правой рукою углы да узлы.

Волнения дня пересилив и скомкав,

Смахнув полотенцем пылищу и пот,

Себе признаёшься, минуя потомков:

В рубашке родился, а всё же не тот!

Жалея растоптанные сандалеты

Без крылышек, пемзой лаская мозоль,

Стратегом уходишь от личных ответов

И от вопросов занудной Ассоль…

«»»»»»»»»»»»»

А ты не скучай, в жизнь входи шоколадкой,

Не только бегущей по кругу лошадкой ,

Запряженной в розвальни дня трудового,

Скрипящих полозьями снова и снова!

Безмерны круги у желающих слышать,

У видящих чётче прорезано зренье,

Идущий по снегу привязан не к лыжам,

А к чувству приятного всепокоренья!

А я не философ, я словом играю,

Пишу для себя, проникая глазами

В пространство от радиомачты к сараю

И дальше, куда простирается память.

Не скучно, поверь мне, бежать по откосам,

На склоне зарыться в сугроб при паденье,

Отставив на время забор из вопросов,

Доставшихся мозгу не для наслажденья!

Не скучно, и всё тут!..

Тридцатое марта

Под лыжей хрустит, под полозьями стонет,

И мы – ордината с абсциссой Декарта –

Должны пересечься у мира в ладонях!

“””””””””””””””

В Синайской пустыне брожу Моисеем,

Собачья голодная стая за мной,

А люди по-прежнему пашут и сеют,

Забив на меня… свой костыль племенной.

И правильно!

Не хрена годы мотаться

По голым пескам без воды и еды,

Разбрасывать пот, как листы прокламаций,

В свои уносимые ветром следы.

Дела есть важней, чем ходьба за пророком!

Страна есть своя, а иная зачем

Тому, кто не хочет чужого ни боком,

Ни грудью, ни сердцем, ни болью в плече!

А я не зову никого за собою,

Мне мыслить легко даже в той пустоте,

Где солнце паляще, а небо рябое,

Где стая собак у меня на хвосте!..

«»»»»»»»»»»»»»

Когда вторую кожу на лицо

Натянешь под воздействием извне,

Прикинешься рубахой-молодцом,

А сам потливо мокнешь по спине –

Поверьте, нелегко её носить,

Сдирать перед падением в кровать,

Завидуя французу де Бюсси,

Сжимающего шпаги рукоять,

Чтобы вторых личин не надевать…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»

Ногами в воду, головой в камыш –

Красиво жить и мне не запретишь

Под редкую бравурность пузырей

Из булькающей личности моей!

Ах, так-растак! Да я ещё могу!

Рванёшься вдаль и снова на бегу

Кривляешься обиженным щенком –

Хвост не кольцом и уши не торчком…

«»»»»»»»»»»»»»

За чтеньем чужих биографий

Застал меня юный рассвет,

Рисуя прерывистый график

Из «да», «невозможно» и «нет».

Проглочены мысли Плутарха.

Во времени нашем они

Логичны стремленьям монархов

В грядущие втиснуться дни.

Подвёл философскую базу

Под линии жизни вождей

Историк, а в книгу не вмазал

Фигуры обычных людей.

Простых, как сейчас говорится,

Факелоносцев, а не

Гоняющих на колесницах

В моей или в чьей-то стране.

Я книги читаю, не лезу

Рукой в перестуки колёс –

Оттяпает пальцы железом,

Расплющит картофельный нос.

Плутарх, ты хороший писатель,

Но, как большинство, однобок!

Кому-то, быть может, и кстати,

А мне преткновенья пенёк.

Сижу и потылицу глажу,

Свою не протиснув судьбу

К вселенскому общему ражу

Единственной пядью во лбу.

«»»»»»»»»»»

Завитушки ветра на песке –

Отпечатки мчавшейся Гекубы,