Стихотворения том 2 (СИ)

расцарапало облака

с тонким хрустом лучами-лыжами

иней выхлестнув на луга

межсезонье

не кровь драконья

чернотроп

изведёт зима

и сугроб

зиме не тюрьма

с узаконенным беззаконьем

вдоль по истине

неосмысленно

то же самое поперёк

и не нами ли

поле выстлано

там где памяти

ручеёк?

хххххххххххххх

Горбунья

осень

в безлунье

сносит

ни филистёра

ни дармоеда

солиста

в хоре

с безлистым

кредо.

А я согласен

а я за это

пусть сотни красок

ушли за лето

зато мольберты

в цветах пурпурных

и осень чертит

на них ажурность

моей

рябины

и дней

невинность

сводя к ним чётко

дождей чечётку.

Всё воедино

и даль

и осень

мне жаль

суглинок

желтополосый

по писку моды

переодетый

отжавший воду

в канавы лета.

Эпохи

вздохи

на сердце камнем

кармина крохи

пятнят подрамник

и отсвет меди

от каждой тучи

бежит по кредо

лучом колючим...

Но я согласен

я за рассветы

из новых сказок

с кордебалетом

ветров

шипящих

листков

летящих

с моей

рябины

за дней

повинность...

ххххххххххххххх

Руками, глазами, губами и торсом

Я Гее зелёной в доверие втёрся

И стал ей за младшего сына, за внука,

За правнука тоже…

За каждой излукой

Петляющей речки на русской равнине

Она воспитала такого же сына

И внука такого, и правнука тоже,

И сто миллионов других, непохожих

Руками, глазами, губами и торсом

На сто миллионов других правдоборцев

И трусов, и просто людей равнодушных,

Вписавших себя в шаровую окружность,

В ухабы незнания и сотворенья

Сверкающих пиков иного мгновенья…

А я по зелёной груди мимоходом,

У Геи свои к моей жизни подходы,

И если твердит она мне: не мешайся! –

То к вечности я не ползу попрошайкой.

И жалость в глазах её я не замечу,

И молча суглинок взлопачу на плечи,

Был, не был – и выпали в прах разночтенья

Меж Геей и мной, одиночным явленьем…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Когда отгорают закаты,

Вплетая себя в шевелюры

Белёсою прядью, не бурой,

И временем сильно помятой –

Не очень морщинься на это

И не пытайся причёску

Подставить под пламя рассвета –

Не выгорит эта полоска!

Не выгорит и не увянет…

А жизнь продолжает струиться,

Роняя ресницы-зарницы

На рыжую осень в тумане,

На лето зелёного цвета,

На ласки любимейших женщин,

Что Золушками из кареты

Вдруг вышли… и прочие вещи…

И прочее, прочее, прочее,

Минутная слабость и даже,

Когда ты предмет распродажи,

А раньше в герои пророчили!

Но это прошло, провалилось,

Брюнета свело в белобрысость

И муза по имени Клио

Уводит тебя за кулисы…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Глядит на меня плакат

“Родина-мать зовёт”,

А я ухожу в откат:

Прости, я давно не тот.

Пугаюсь я амбразур,

С гранатой под танк ни-ни

И мучаю стрекозу:

Ноженьки разомкни…

Ну, что вы, какой я трус!

Коль нужно башку за Русь,

Всегда я её сложу

Жертвенно на межу…

Не знаю я, что со мной,

В какую попал струю,

Неделю хожу хмельной,

Месяц потом не пью.

Одна у меня страна,

Жена у меня одна

И комп насилует внук,

Отбившись совсем от рук.

Безжалостен он к другим,

Людей распыляя в дым

В игре, где любой атлет

За что-то несёт ответ.

И я теперь не пойму,

Зачем мне пять тысяч книг,

Когда погружён во тьму

Мир внука в пылу интриг…

Родина-мать зовёт?

Но, чёрт воэьми, я оглох,

Погиб во мне патриот

Не за понюх и вздох!

Возможно, имей кошель

Величиной с постель,

Я бы с трибуны рёк:

Родина-мать, браток!

Но, оседлав трамвай,

С внуком наперевес

Мимо вороньих стай

Еду я в ближний лес.

Там сыроег полно,

А из травы плакат

Щурится на говно:

Жить-то как дальше, брат?

“”””””””””””””””

Свидетельство о публикации №110123000104

Хранилище 44

Игорь Белкин

Мне всё равно, что нашептали липам

Песочные часы наедине –

Песок из чаши в чашу пересыпан

И затаился холмиком на дне.

Нет, только не гробницею Рамзеса

С ловушками и тайнами внутри,

А кучкой отработанного стресса,

Просеянного сквозь календари!

Там дни мои обыкновенной лепки,

Но с вычурной рельефностью забот,

Там мыслей, перемолотых на щепки,

Тьма-тьмущая – и чёрт их разберёт.

Финита ля комедиа?

Ну что вы,

Смотрите, время тянется к часам,

Себя преобразовывая в слово,

В сонеты, в завитушки эпиграмм!

Мы с ним родня, оно во мне зависло,

А я в его надёжной скорлупе

Тревожусь за мелькающие числа

У финиша на жизненной тропе...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Порою трудно выйти за порог

И беззаботно улыбаться встречным,

Особенно, когда ты не сберёг

В себе простое чувство «человечность».

Два полюса: приязнь и неприязнь,

Два цвета и два выдоха в рассрочку –

С одним душе плевать на самоказнь,

Другим ей жаль поставить в жизни точку.

А можно отвернуться от зеркал

В прихожей или на стене гостиной

И луч ловить на лезвие клинка,

Чтоб свет дарить, а не уколы в спину...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Отшагав, что положено, пядью за пядь,

О загубленных жизнях не мне тосковать,

Не судить, не рядить, не испытывать дрожь,

Не делить никого на «хорош-нехорош».

Так ли это?

Наверное, всё же не так,

Человек не всегда человек – он и враг,

Если целью своей избирает мишень

Из доверчивых душ, не проклюнувших день.

Не ребёнку бы гибнуть, а старому мне

При холодном уме, при сердечном огне,

Предварительно высверлив жизни из тех,

Кто решился на смертоубийственный грех.

Так ли это?

Да, так!

И не нужно реприз,

Отшагавшему век пуля не катаклизм,

А нормальная вещь, не пронзившая грудь

Человечка, ещё не познавшего Суть...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Извините, я не Пушкин,

Не пишу хвалебных од,

А стихи мои что стружки,