Стиховорения и драмы

Димитрий

Мой кончен пир, и гости разошлися.

Как радостно шумела их толпа,
Как весело и дружно все смешались,
Литва и Русь, в единый братский круг!

Марина

Доверчивый и добрый мой Димитрий!

Димитрий

Как ты грустна, Марина! Что с тобой?

Марина

Мне жаль его. Как сон его приятен!

Как тяжело проснуться должен он!

Димитрий

Пророчество и горе. О, я вижу,

Уж, верно, ты, премудрый патер мой,
Рассказами смутил мою Марину.
Не верь ему!

Марина

Он хочет нас спасти.

Внимай ему!

Патер Квицкий

Позволь мне удалиться,

О государь! Царица знает все.

Димитрий

Постой, постой! Что это за загадки?

Откроете ль мне их глубокий смысл?

Марина

Их смысл глубок и мрачен так, как бездна,

Над коей ты, беспечное дитя,
Блестящими пирами веселишься.

Димитрий

Как, под дворцом есть пропасть?

Марина

Не шути!

Как кормчему пред близкою грозою,
Так дороги мгновенья для тебя.

Димитрий

В твоих устах, прелестный мой наставник,

Мне нравится заботливый укор.

Марина

О перестань! Душа моя трепещет

Пред глубиной правительственных тайн.

Димитрий

Не для тебя они, моя Марина!

Твоя душа прекрасна и ясна,
Как тихих вод лазурная равнина;
Ты нежных чувств и кротких дум полна.
Нерадостны державы царской тайны:
В них кровь и казнь, измена и мятеж,
И строгий суд и гнева бурный пламень.
Оставь же их!

Марина

Да, ты, Димитрий прав.

Вся кровь моя оледенела в жилах,
Когда святой отец передо мной
Стал развивать ужасную картину
Грядущих бед и нынешних крамол.

Димитрий

Зачем он так безвременно заботлив?

Марина

О мой супруг! Благодари его.

Небесного царя святой служитель,
Исполненный усердия к тебе,
Явился он, предвестник непогоды,
Чтоб пробудить заснувшего царя.
Внемли ему и бодрствуй. Час боренья
Уж недалек. Колеблется престол;
Огонь горит, еще покрытый пеплом,
Во тьме созрел ужасный заговор.

Димитрий

Не верь, не верь! Я знаю иезуитов.

Их хитрый ум наклонен к мятежам,
Их радуют кровавые волненья,
Им мирная противна тишина,
Как сонный ветр в пустынях океана
Томителен для смелого пловца.
И оттого им снятся заговоры,
Как воину все снятся стук мечей,
И крепости, и враг зверообразный,
И сладкий звон гуляющих ковшей.

Патер Квицкий

О юный царь! Как смело и поспешно

Ты произнес не правый приговор!
Нам суждено служить неблагодарным
И тяжкий труд всечасно начинать,
Наград не зря, плодов не собирая.
Да будет так, как ты, господь, велишь!

Димитрий

Я не хотел тебя обидеть, патер;

Я ведаю, что опыт долголетний,
И хитрый ум, испытанный в делах,
И знания в тебе соединились;
И в трудностях на поприще моем
Меня не раз ты направлял ко благу.

Патер Квицкий

Не нужно мне упреков, ни похвал.

Я не пришел минувших дней заслуги
Напоминать, но днесь в последний раз
От гибели тебя спасти, Димитрий!
Вокруг тебя лукавый сонм бояр,
Пред властию смиренно преклоняясь,
Но злобою, сокрытою в душе,
Ужасный ков составили во мраке.
Но я открыл их гнусный заговор.

Димитрий

Участников ты знаешь?

Патер Квицкий

Знаю многих.

По знатности, по сану, по уму
Начальник всем князь Шуйский.

Димитрий

Быть не может.

Подумай сам: возможно ль? Шуйский князь,
Избавленный от смертной казни мною!

Марина

Всегда змеей останется змея.

Признательность чужда для властолюбца,
И низкий дух обиды помнит всё,
В единый миг забыв благодеянья.

Димитрий

Другие кто?

Патер Квицкий

Все Шуйского друзья:

Бутурлины, Татищев, Милославский
Да Салтыков.

Димитрий

Бездушник и подлец!

Патер Квицкий

Голицыны.

Димитрий

Изменники двойные.

Да, верю я, тут заговор сокрыт.

Патер Квицкий

К Куракину в просторные палаты

Сбираются полунощной порой.
И тихо всё: закрыты плотно ставни,
И заперт двор, чтоб шум иль яркий свет
Не обличил их тайных совещаний.

Димитрий

Не скроются, не скроются во мгле

Коварные и низкие злодеи.
Я отыщу подземное гнездо,
Я раздавлю шипящую эхидну.
Мой верный друг! Теперь понятны мне
Их рабские коленопреклоненья
И льстивая покорность их речей.
Всё мед и мак, чтоб взоры льва младого
Сомкнулись сном; но пробудился лев.
Готовьтеся к кровавому отчету,
Преступники! Мой друг, ты спас меня.

Марина

Ты видишь сам, что милость бесполезна,

Что в строгости спасение царей;
Теперь внимать внушеньям кротким сердца
Не должен ты. Губи, казни врагов!

Димитрий

О знаешь ли, как больно, как жестоко

Крамольники мою терзают грудь!
Ты знаешь ли, как я люблю Россию?
Ты знаешь ли, что ночию и днем,
И в снах моих, и в думах, и в мечтаньях
Всё цель одна была передо мной —
Отчизны честь и счастье... О, ужасно!
За милости, за мой незлобный дух
Мне заговор наградой!.. Шуйский! Шуйский!
Ты мной прощен! И вот сердца людей.
А, кротости ценить вы не умели —
Так над собой увидите грозу
Свирепую, жесточе Иоанна.
Я чувствую, душа горит огнем,
В моей груди родится жажда крови.
Я их казню, стопчу безумцев в прах,
Мученьями и казнями упьюся,
Я истреблю злодеев; видит бог,
Всех истреблю.

Марина

Не говори о казнях.

Еще борьбы сомнителен успех,
Еще трудна и неверна победа.

Димитрий

Что? Страшен бой? Трудна победа? Мне

Противников страшиться? Нет, Марина!
Пока я спал в доверии слепом,
Во мгле вилась, питалася крамола
И выросла волшебною змеей;
Но встану я, но голос мой раздастся,
Как зык трубы гремящей, боевой,
Но меч блеснет, и червем обратится
Чудовище, грозившее войной...
Бояться! Нет! Хитры они, лукавы,
Бессовестны, бездушны, но со мной
Начать борьбу не могут. Этот Шуйский
В делах смышлен, искусный лицемер,
Но не ему с моей тягаться силой!
А прочие ничтожнее еще...
То бой орла с полнощною совою.

Патер Квицкий

Но в темный час, когда заснет орел,

Полнощнице не тяжела победа.

Димитрий

Мой взор открыт и не сомкнется он,

Доколь вконец не сокрушу измены.
Не страшен мне мятежный ков бояр,
Пока народ признателен и верен.

Марина

Народ, народ! Да он твой первый враг

И жадно ждет боярского призыва,
Чтобы восстать и низложить тебя.

Димитрий

Восстать? За что? За то ли, что поборы

Я уменьшил? За то ль, что власть бояр
Я укротил правдивою рукою;
Что кроток я, доступен всем мольбам
И правый суд даю нелицемерно?
За это ли?

Марина

Не ослепляйся, царь!

Для черни ты гнуснее Иоанна,
И Годунов перед тобою свят.
Свирепым будь: народ замолкнет в страхе;
Преступником: и он тебя простит.
Ты хуже всех тиранов — ты еретик.

Димитрий

Еретик! А!

Марина

И где ж твои друзья,

Советники, где верный твой Басманов?
Они молчат.

Димитрий

Не обвиняй Петра!

Он говорил.

Марина

И ты ему не верил

И гибельно обманывал себя!
Иди ж внимать, как эта чернь слепая
Раскольником, безбожником, волхвом
Тебя везде, всечасно называет
В своих церквах, и в тишине домов,
И на пирах, и на шумящих рынках!
Поди внимать, как каждая черта,
Как каждое замечено движенье:
Что их постов не соблюдаешь ты,
Не любишь бань, не дремлешь по трапезе...

Димитрий

(перебивая)

Что ж? Быть слугой, у черни быть рабом,

Носить ярмо преданий суеверных
И жертвовать привычкой долгих лет?

Патер Квицкий

О государь, ты мыслишь благородно,

Храня в душе высокий плод наук;
Но, оскорбив народа предрассудки,
В нем не ищи подпоры и любви;
Жди мятежей и злобы ядовитой
И зреющей к восстанию вражды!
Поверия ему дороже веры.

Марина

Есть враг другой, лукавее бояр,

Опаснее мятежного народа;
Он ополчен молитвой и святыней
И совестью доверчивых граждан;
Церковный суд в его могущей длани,
Анафема гремит в его устах.
Он раздувает пламя.

Димитрий

Духовенство?

Я чувствую, что оскорбил его.

Марина

Все на тебя. Один раздастся голос

Решительный, и мигом вспыхнет все;
И ты падешь, как жертва без защиты,
Без боя.

Димитрий

Нет, без боя не паду!

Нет, эта длань не выдаст без сраженья
Моей главы, и этот добрый меч
Притупится на их костях враждебных!
Без боя? Нет, так гибнет в бегстве лань,
Так под свинцом падет пугливый заяц;
А лев и барс ложатся на телах,
Сраженные, но чуждой кровью сыты.
Увидим мы! Едва взойдет заря,
Я завтра же с Микулиным, с стрельцами
Схвачу бояр преступных.

Марина

Двух иль трех,

Не более, и завтра же погибнешь.
Их кровные, их верные друзья
Подымут клич, и вся Москва восстанет
На мщение.

Димитрий

Не знаешь ты Москвы!

Она руки преступной не поднимет
На своего законного царя,
Доколе глас вдовицы Иоанна
Обманщиком меня не назовет.
Я клятвою ужасною связал
Ее уста и не боюсь измены.

Марина

Так вот стена меж бездной и тобой:

Слова жены изменчивой и слабой,
Измученный раскаянием дух!
Таков оплот московского престола
И славный щит российского царя!
Она клялась! От новых обольщений,
От совести, от страха, от угроз
Бессильная, своей изменит клятве.
И что ж тогда?

Молчание.

Патер Квицкий

Предупреди врагов

Решительным ударом — и спасешься,
И совершишь в спокойном торжестве
Высокие души предначертанья.

Димитрий

Как? Говори!

Патер Квицкий

Редеет ежедневно

Обмана тень; неверный мрак удвой.
Мятеж растет стоглавою змеею.
Все головы снеси в единый мах.

Димитрий

Ясней, ясней!

Патер Квицкий

С родительницей мнимой

Заутра же на площади явись,
Да утвердит она признаньем новым
Твоих судеб сомнительный рассказ,
И патриарх, твоей покорный воле,
Да освятит торжественный обряд.

Димитрий

Что пользы в том? Кто будет мне порукой,

Что робкая не отречется вновь?
Когда обет и клятва ненадежны,
Чем на уста положишь ты печать
Глубокой, вечной тайны?

Патер Квицкий

Чем? Землею.

Молчание.

Могилы дверь не выдаст тайн своих.

От позднего раскаянья, от страха,
От обольшенья власти и надежд
Порукой нам заклепы гробовые.

Димитрий

О патер!

Патер Квицкий

Что ж? Единый путь открыт:

Иди по нем иль гибни! Этой смертью
Ты закалишь своих обманов цепь,
И матери последнее прощанье,
Перед концом раздавшися в Москве,
Твой царский трон благословит навеки.

Димитрий

О, ты ужасен!

Патер Квицкий

Гордые главы,

За коими — чудовищное тело —
Виется чернь в волнении слепом,
Ты сокрушить единым махом можешь.

Димитрий

Бояр, бояр, не правда ль?

Патер Квицкий

Всех зови

На пиршество или совет великий.

Димитрий

А после что?

Патер Квицкий

Что сделал Боабдиль,

Иль Христиерн. Ты помнишь ли, царица?

Марина

Я помню.

Димитрий

Что ж?

Марина

В Альгамбру, в свой дворец,

Гренады царь созвал Абенсерагов,
Готовивших падение его;
Все собрались от мала до велика...

Патер Квицкий

И ни один не вышел из дворца.

Димитрий

Зарезаны?

Патер Квицкий

И их увидя трупы,

От ужаса безмолвствовал народ
И, пред царем смиренно преклоняясь,
Покорствовал.

Димитрий

И это твой совет?

Патер Квицкий

Поверь мне, царь! Твои бояре хуже,

Опаснее Абенсерагов.

Димитрий

Всех?

Всех без суда — невинных и виновных?

Патер Квицкий

Когда настал борьбы последний день,

И дороги летучие мгновенья,
И каждый час грозы и бедствий полн —
Тогда и суд и жалость неуместны.

Димитрий

Довольно, ксендз. И это человек!

И в сей груди биется так же сердце,
И в жилах сих лиется так же кровь?
О изуит! И ты не призрак ада?
Не сатана? Я видел смерть вблизи,
Гулял мечом в сражении кровавом,
Топтал конем дрожащие тела
И радовался битве; но спокойно,
Не побледнев, не дрогнув, рассуждать
О выгодах гнуснейшего злодейства;
Но сотням жертв смеясь готовить казнь —
Противно мне. Словам твоим внимая,
Я чувствовал, моя застыла кровь,
На голове власы вставали дыбом,
И я дрожал. Ты страшен, изуит!

Патер Квицкий

А! Ты хотел владеть чужим престолом,

Держать венец под именем чужим;
Ты дерзко лгал пред небом и землею,
В свидетели бесстыдно звал творца,
И совестлив, как отрок непорочный!
Смешно!

Димитрий

Не с тем я овладел венцом,

Чтобы под ним злодействовать по воле.
Для подвигов, для чести и похвал,
Для славных дел, дарующих бессмертье,
Не для убийств держу я царску власть.
Да, я хотел и днесь хочу России
Величия и славы!

Патер Квицкий

Доскажи!

Спасенья душ и царствия христова,
И счастия всех подданных своих.
Прекрасно все. Но, царь мякосердечный!
Судьба без жертв награды не дарит,
И страшный путь благой святится целью.

Димитрий

О, перестань!

Марина

Ужасен этот путь,

Но для тебя спасенья нет иного.
Мятеж созрел: он вспыхнет: и огонь
Безбрежною рекою разольется,
И смертному не укротить его.
Предупреди!

Димитрий

Чем? Гнусною изменой

И казнию невинных? Нет, Марина.

Марина

О, этот мир исполнен многих зол;

Невинных кровь течет в народных бурях:
Она течет чтоб бури отвратить,
И сто падут, да тысячи спасутся.

Димитрий

В моем дворце убить моих гостей!

В монастыре печальную вдовицу,
Готовую чин ангельский принять....
Ужасно! Нет, я не могу.

Марина

Иди же.

Сложи главу на плахе площадной!
При хохоте безумного народа
Окончи жизнь как презренный злодей,
Как низкий вор! Конец тебя достойный,
Не правда ли? Возьми за все труды,

Димитрий в волнении закрывает глаза руками.

За подвиги, за битвы все в награду

Анафему, насмешки и топор!..
Гляди, гляди! Идет в твоей порфире
Князь Шуйский.

Димитрий

(вскакивая)

Кто? Бессовесный злодей,

Бездушник! Он царем!

Марина

Веселым криком

Толпа льстецов приветствует его.
А там в крови во прахе кто повержен?
Внимай, внимай! Там черни дикий вопль,
Слова: «Злодей, обманщик, злой растрига».
Там ярый смех, и вот твоя судьба,
Вот имени великого бессмертье!

Димитрий

О, пощади!

Марина

И снова вспыхнет бунт,

И новых бед восстанет злая жатва,
И, раз вкусив тревог и мятежей,
Народ вскипит в войнах междуусобных,
И Русь твоя без силы, без царя
Падет под власть врагов иноплеменных.

Димитрий

Остановись! Еще не кончен бой,

Еще бояр сомнительна победа.

(Всплеснув руками)

Но в руки взять разбойничий кинжал.

Но сыпать яд в сосуд жены бессильной.
О, ужас!...Петр! Боярин Петр Басманов!