Стикс

СЕГОДНЯ УЖЕ ТРЕТИЙ ДЕНЬ, как я отрабатываю четырнадцатичасовые смены и не стану отрицать, что совершенно истощена морально и физически.

Я люблю свою работу. Честно, просто иногда она требует слишком много. Приходится столько отдавать и вкладывать сердце во все, что здесь делаешь, что в итоге не остается другой жизни, кроме как заботы о пациентах и беспокойстве об их самочувствии, когда тебя нет рядом.

Вздохнув, поднимаюсь на ноги, когда в третий раз за последний час загорается лампочка вызова из палаты 316.

— Я схожу, — говорю Мэнди. — Он все равно попросит меня.

Она тихонько смеется и продолжает заниматься своими делами на компьютере.

— Как всегда. Я уже даже не беспокоюсь, когда ты здесь.

— Я тебя не виню.

Войдя в палату Генри, я останавливаюсь у его койки и кладу свою руку на его пострадавшую.

— Могу я чем-то помочь, Генри?

Он качает головой и бормочет в сторону висящего на стене телевизора.

— Что это за мусор? Весь день включен.

Я перевожу взгляд на телевизор и смеюсь. Он всегда знает, как развлечь персонал.

— Он не был включен, когда я приходила 20 минут назад. Улыбнувшись, кладу пульт управление в зоне его доступа и указываю на кнопку переключения каналов.

— Вы ведь знаете, что в больнице больше одного канала, да, Генри?

Он сжимает мою руку и очаровательно улыбается, хоть и без зубных протезов.

— Забота симпатичной медсестры делает старика счастливым. Это максимум внимания, которое я могу получить сейчас.

— Уверена, такой мужчина может найти красивую женщину, с которой сходил бы на свидание. Вас выпишут через несколько дней, когда ваша нога заживет. Взяв у Генри пульт, переключаю канал на то, что он лучше поймет и с чем больше знаком.

— Вот, прошу. «Все решено». Через двадцать минут я ухожу, поэтому о вас позаботятся Мэнди и Кайла. Будьте вежливы. Не хочу слышать, что вы вновь отказываетесь принимать от них лекарства.

Он вскидывает руку, отмахиваясь от меня.

— Они — не ты.

Улыбаясь, я хлопаю его по руке и направляюсь к двери.

— Да, но я не могу находиться здесь 24/7. Так что ведите себя хорошо, дедуля.

— Да. Да.

Как только я выхожу из палаты Генри и закрываю за собой дверь достаточно, чтобы предоставить Генри немного уединения, мне подмигивает Джейс и хватает за руку, затягивая за угол вне поля зрения.

Джейс, вероятно, самый привлекательный медбрат в этой больнице. Как бы сильно я не старалась не испытывать сексуального влечения к своим коллегам, нужно быть слепой, чтобы не замечать его.

— Встретимся через двадцать минут возле моей машины? — шепчет он мне на ухо. Я снова припарковался рядом с тобой.

— Не сегодня, Джейс. У меня свидание с новым спортзалом и мне нужно снять большой стресс.

Джейс оглядывается, чтобы убедиться, что у нас нет свидетелей, прежде чем обнять меня за талию и притянуть к себе.

— Я весь чертов день о тебе думал. Уже прошло три недели. Сними свой стресс со мной.

Приподняв бровь, я кладу руку на его упругую грудь и слегка отталкиваю его от себя.

— Да, но если мне не изменяет память, парочка других медсестер не давали тебе заскучать. Нет, спасибо. Я сама.

Джейс машет головой и уходит от меня, когда замечает Мэнди.

Он пытается сделать вид, словно не пытался только что залезть ко мне в трусы, но взгляд Мэнди, которым она меня наградила, дает понять, что она все заметила.

— Что в этот раз хотел Генри? — спрашивает она с ухмылкой.

— Чтобы я переключила ему канал. Я бросаю последний взгляд на Джейса, прежде чем уйти с Мэнди, слушая ее историю об одном из пациентов.

К тому времени, как я заканчиваю уборкц и прощаюсь с пациентами, я уже такая уставшая, что подумываю о том, чтобы пропустить поход в спортзал и опробовать его в другой день.

Но если честно, мне правда нужно снять стресс и Джейс мне с этим больше не поможет.

К ТОМУ ВРЕМЕНИ, КАК Я ДОБИРАЮСЬ до спортзала и переодеваюсь, время уже за полночь. В зале всего несколько человек — один на беговой дорожке со мной, еще двое поднимают тяжести.

Те двое все время смотрят на меня, громко обсуждая мой упругий зад, но я игнорирую их и изо всех сил пытаюсь не высказать свое мнение. Словно они не могут еще более ясно дать понять, что хотят сделать со мной. Этому не бывать.

Спустя тридцать минут на беговой дорожке, я осматриваюсь и вижу, что парни все еще следят за мной, так что ухожу с дорожки и решаю найти более уединенное место, где смогу излить эмоции.

Тут не так много народу, которые могли бы стать свидетелем того, как много стресса и злости накопилось во мне, и если я останусь здесь с этими похотливыми уродами, то в итоге изолью свои чувства на них, и явно не в хорошем смысле.

Выпив немного воды, делаю перерыв на несколько секунд, чтобы отдышаться, прежде чем зайти в другую комнату и взяться за концы тренировочных канатов.

Крепко держась за веревки, начинаю с бросков, после перехожу к внешним кругам. Я двигаюсь, пока мышцы не начинают болеть, а легкие гореть, моля о воздухе. Бросив концы канатов на пол, даю волю небольшому крику злости и облегчения.