Стикс

Я протягиваю руки и обхватываю ладонями его лицо. Мое сердце рвется на части, от того, что я вижу в его глазах.

— Мне так жаль, что он причинил боль тебе и твоей матери. Мне ненавистно даже слышать об этом. Понимаю, ты говорил, что он вел себя как придурок…

— Он сраный кусок дерьма. Он самый большой мудак, которого я знаю. Он не заслуживает даже находиться в одной комнате с тобой, но я делаю это ради моей матери.

Встав на цыпочки, я прижимаюсь губами к его губам, продолжая разговаривать:

— Он не заслуживает такого сына, как ты. Ты совершенно не такой, как этот мудак. Ты лучший человек, которого я знаю. Так что давай просто пойдем и докажем ему, что ты выше всего этого. Не волнуйся. Хорошо? Я здесь рядом с тобой.

Он кивает головой и дышит мне в губы.

— И я люблю тебя за это.

— Черт, — шепчет он после этого и быстро отворачивается. Он хватает меня за руку и ведет к своему байку. — Поехали.

Я пытаюсь сосредоточиться на том, что буду сидеть позади него на мотоцикле и обнимать его за талию, но все мои мысли лишь о слове люблю, которое он только что произнес. Даже если он не имел в виду я тебя люблю.

Мое сердце бешено колотится, а во всем теле я ощущаю слабость.

Этот человек значит для меня гораздо больше, чем я предполагала. Он забрал мое сердце. И я очень надеюсь, что он не вырвет его из моей груди.

Мы приближаемся к дому его родителей, все его тело напрягается, смотря на пустую подъездную дорожку.

— Все в порядке? — спрашиваю ему на ухо. — Здесь есть кто-нибудь?

Он заглушает двигатель, но не делает ни одного движения, чтобы слезть с байка.

— Да, моя мама здесь. А отца — нет.

Я улыбаюсь и растираю его плечи.

— Это ведь хорошо, да? Может, он пропустит ужин, и тебе не придется…

— Это не очень хорошо, — рычит он, помогая мне слезть с байка. — Поверь мне. Это далеко не хорошо.

Взяв меня за руку, он быстро целует меня в губы, а затем ведет к дому и толкает входную дверью

— Мы пришли, мам.

Красивая женщина примерно моего роста выбегает из кухни, торопливо убирая с лица светлые волосы и закалывая их назад.

— О. Боже.

Она останавливается передо мной и оглядывает меня, затем берет меня за руку, выхватывая ее у Стикса.

— Мидоу прекрасна. — Я нервно посмеиваюсь, а она разворачивает меня и обнимает. — Ты идеально подходишь моему сыну. Только подумай о прекрасных малышах, что у вас получатся.

— Серьезно? — смущенно говорит Стикс. — Давай не будем пока говорить о детях, потому что она со мной всего лишь месяц. Черт, мам.

— Значит, вы встречаетесь? — спрашивает она с таким видом, словно добыла информацию намного проще, чем ожидала. Она обнимает меня и шепчет с улыбкой: — Ты — первая женщина, которую он когда-либо назвал своей. Ты для него особенная, и это делает тебя особенной для меня.

— Ладно. Ладно. Постарайся не спугнуть Мидоу до того, как она доберется до обеденного стола. А теперь, где Фрэнк?

Его мама улыбается еще шире и целует его в лоб.

— Люблю тебя, малыш, — говорит она, игнорируя его вопрос. — А теперь пойдем и поедим.

Стикс берет меня за руку, а его мама спешит вернуться на кухню, чтобы избежать дальнейших расспросов об его отце.

— Моя мама немного волнуется по поводу сегодняшнего вечера. Поэтому, не обращай внимания на то, что она говорит. Она не привыкла, чтобы я приводил с собой женщин.

Я улыбаюсь и сжимаю его руку, радуясь этому опыту.

— Она мне нравится. Очень милая. Мне нравится, что она взволнована, так что давай попробуем забыть о твоем отце и насладимся временем с ней. Мне хочется, чтобы она была счастлива. Я хочу, чтобы вы вдвоем улыбались сегодня вечером.

Быстро целую его и направляюсь на кухню, чтобы помочь его матери.

Вскоре, Стикс идет за мной. Он направляется к шкафу с посудой, чтобы накрыть на стол.

— Мидоу, милая, — она поворачивается и смотрит на меня, одновременно запихивая в рот кусок мяса от гамбургера. — Не могла бы ты достать сыр с нижней полки холодильника? Я забыла его вытащить. После этого все будет готово!

— Без проблем, — говорю я, отвечая ей с улыбкой. — Спасибо, что пригласили меня на ужин. Здесь восхитительно пахнет.

Она смеется.

— Я училась у своего сына. Я была таким себе поваром, когда он был маленьким, и вся моя еда была безвкусной.

Улавливаю смех Стикса, который заканчивает накрывать на стол.

— Это правда. Я неделями пропускал ужин, только чтобы не есть ее стряпню.

— Эй! — Его мать запускает в него тортильей от тако. — Это не правда! Ты говоришь так, будто я кормила тебя собачьими консервами в детстве, — подмигивает она. — Это была кошачья еда.

Мы садимся готовить наши тако и я не могу сдержать свой смех.

Я определенно вижу от кого у Стикса такой характер.

После ужина мы проводим еще час поедая закуски, играя в карты, а также слушая истории из подросткового периода Стикса.

Улыбка не сходит с наших лиц с тех пор, как мы сели за стол. И, должна признаться, это лучший ужин, который у меня был с тех пор, как я была ребенком.

Я уже забыла, как это — иметь семью. Рада, что Стикс не один, и что у него есть возможность проживать эти моменты.

Есть только одна вещь, которая беспокоит меня.