Стикс. Сломать Систему. Часть 4

Чур без дальнейших указаний сделал шаг вперёд, разминая ноги и «замерцав», исчезая. Тяжёлая дверь чуть скрипнула, открываясь шире под невидимой рукой.

В это же время в окно салона машины караванных застучала рука. Она вяло, но довольно громко долбила в стекло изнутри.

Радар скривился как от запаха говна. Повёл шеей разминаясь. Потом он шагнул вперёд, открывая дверь салона. Из тёмной глубины наружу «выпал» почти на четвереньках мужик. Дядька был плотный, даже толстый, с конкретным пивным пузом. Ряха у него была обычнейшая — хоть в контору, хоть за баранку. Он с трудом стоял, пошатываясь на ватных ногах и держась за коротко стриженную голову. Шмотки у человека были под стать ряхе цивильные брюки и рубашка. Что выдавало скорее работягу жопной мозоли из конторы, чем заводских мозолей на ладонях.

Впрочем, цивильными его брюки и рубашка были вечность назад — теперь они выглядели так, будто их владелец прополз километр по песчаному карьеру. А после героически, как воин-Марафонец пробежался по глиняному. Или наоборот.

Лицо у мужика было ошалевшим и уставшим, а глаза за толстыми стёклами очков то и дело пытались пьяно «поплыть».

Радар задумчиво изучал стоявшего, глядя недобрым взглядом искоса.

…Упрямство занятное. Всё пытается встать ровно, хотя по всему видно ощущает себя как после крепких люлей…

Из дверей появился Чур, он довольно и белозубо скалился. — Я всё проверил. Командир — чисто.

О, а наш «залёт» то ещё в своём уме. Точно свежак. Что с ним делать то будем?

«Атаман» продолжал смотреть на мужика как Разин на княжну. — Посмотрим ещё немного. Избавляться от свежака по жёсткому — обычай не велит. Но и тащить его нахаляву на своём горбу — тоже.

Надо бы его крестить, раз уж сразу мимо не проехали. Но вот как? На уме пока только варианты — трабл, проблемс и гемор.

Останавливает то, что он так или иначе может быть будет потом с нами в одной лодке до стаба. А как вы яхту назовёте, так она и поплывёт.

То бишь это нам же и расхлёбывать потом.

Оказался бы всё-таки заражённым, честно говоря, проблем было бы меньше. Значит атаман будет думать дальше.

Радар криво улыбнулся одними губами, глядя как толстого шатает и как он пытается устоять на разъезжающихся ногах. — Трот, дай ему живца чутку. Видишь, как его колбасит? Значит всё — уже не переродится.

У тебя был в рюкзаке резервный живец на твоём «уксусе».

Трот снял со спины рюкзак. — Свой на коньяке бережешь? А…И правильно, нечего на дерьмо хороший продукт переводить.

Он вынул флягу с мерным стаканом колпачком.

Блондин аккуратно отмерил дозу пойла в стакан, бурча под нос. — Никаких от тебя Шарик доходов, расходы одни.

Трот поднёс стакан ко рту свежака — Пей — полегчает. И не вздумай выплюнуть, второго не дам.

Пузатый с трудом сфокусировал «плывущий», как после удара по голове взгляд и неожиданно ровно для своего вида спросил — Это наверняка поможет от головы?

— «Наверняка» от головы помогает только топор. Причём — раз и навсегда. Эта штука помогает, точно. Пей. — Блондин сунул стаканчик в зубы собеседнику. Тот одним духом вытянул пахнущий кислятиной раствор, после чего хмыкнул и выпучил глаза.

— Ты…В этом что свои старые заношенные трусы застирал?

— Молодец, угадал. Причём неоднократно, для большей силы зелья.

Можешь мне поверить — в трусселях моих божья благодать пребывает. А в пердеже — святой дух.

Если есть сомнения, прислушайся к своим ощущениям. — Трот развёл руками. Потом отобрал стаканчик, аккуратно навернул его на фляжку и убрал её в рюкзак.

Хорош балаболить. — Радар скривился полусмешком полугримасой. — Сапёр, ты у нас самый свежий, да и стрелок лучший. Посиди пока на охране, за пулемётом. Если что подозрительное увидишь — можешь отработать, не спрашивая паспорт. Родина в тебя верит.

Мы за хабаром и на обеденный перерыв, твоя очередь отдыхать будет где-то через час. Если будет что-то ценное твою долю выделим в обязательном порядке.

Ты, свежак, двигай за нами. Будем мы из тебя погрузочную животину делать. Типо ездового пёселя. Делаешь что говорят и не выделываешься.

Трот хмыкнул — И радуешься на всю морду, что ездовым животным будешь чисто в грузовом смысле. А то знаешь, как здесь женской ласки не хватает?

Мы по здешним меркам вообще святые ребята.

Толстый шагнул вперёд уже увереннее. Болезненное головокружение и «ватные ноги» заметно проходили. Возвращалась возможность более-менее ясно воспринимать происходящее. Он сморгнул, продираясь через всё сказанное и тихо пробормотал про себя. — Собака, почему собака, ездовые же лошади.

— До реальной «лошади» «Улья» тебе ещё как до Луны раком. Физическая форма у тебя далеко не та. Тебе и до собаки то ещё расти. — «Атаман» говорил небрежно, не оборачиваясь и одновременно заходя в магазин.

Внутри был полумрак, но света из окон хватало для хорошей видимости. Стеллажи с товарами были почти не повреждены и товары так и лежали на полках. Консервы, крупы, пластиковые пакеты с разной едой от лапши до свежих овощей — правда, разумеется уже погнивших.