Стилет для «Тайфуна»

– Тезка! Ты местный, что ли?

– Местный. Семлевский я.

– А родственники…

– Успели в Особый район перебраться. Отец в ремонтных мастерских пристроился. Кузнец он. Мать в госпитале нянечкой, а сестры еще школьницы.

– А я – москвич. Давно от своих писем не получал, – отметился и Семченков.

– Ну, мне рассказывать о себе не стоит. Но отмечу – был солдатом, курсантом и вот, как видите, являюсь офицером. Как? Не сильно режет слух «солдат» и «офицер»?

– Не главное, как называться, – главное, кем быть по сути, – ответил за обоих Жолудев. – Вот до Москвы отступали не солдаты и офицеры, а красноармейцы и командиры.

– Согласен. Но не их это вина. По крайней мере, далеко не всех. Тысячи, десятки и сотни тысяч сражались изо всех сил и погибали как герои. А по-другому с сильнейшей армией мира и не может получиться. И смерть их не напрасна. Ладно, парни, немного повоюем вместе. Постараюсь не создавать вам проблем.

На место прибыли уже в полной темноте, во время артиллерийской подготовки. БТР их высадил и тут же помчался обратно. Время его уже поджимало. Трофимов, глядя на массу техники, стоявшей в готовности к маршу в колонне, не представлял себе, где тут искать комиссара. Однако выделенные ему особистом сопровождающие были, как выразились бы в современности Трофимова, прошаренными бойцами, и минут через десять Алексей уже пожимал руку крайне удивленному Зирикову. КШМ полка, в котором они с Михаилом Андреевичем разместились, был пожиже, нежели у комдива. Но места им хватило.

В назначенное время накал артиллерийской подготовки заметно снизился. Это прекратили стрелять и начали свертываться в походные колонны артполки 20-й армии. По врагу продолжали вести огонь дивизионы ствольной и реактивной артиллерии союзников и артбригада Резерва армии. Огнем они обозначали фланги фронта прорыва, подавляя у противника желание и возможность вести фланговый огонь по движущимся колоннам.

Из Особого района на север прорывались три дивизии – 101-я, 144-я, 166-я. 101-я, не доходя до окраины райцентра Семлево, сворачивала влево, на Большую Калпиту, и через нее на Ельнинский большак. Разведка 144-й дивизии ворвалась в Семлево и захватила штаб одной из дивизий, блокировавшей Особый район. Штабных и всю захваченную документацию на бронетранспортере отправили назад, в штаб армии. Далее дивизия свернула на Старую Смоленскую дорогу. Ее задачей был Дорогобуж.

166-я продолжила марш к Минскому шоссе через станцию Семлево. Далее ей предстоял марш до позиций Издешковского УР на Днепре.

134-я, прорвав оборону врага на юге и рассыпавшись на полковые и батальонные колонны, ведомые по заснеженным проселочным дорогам могучими ИМР, двигалась на Спас-Деменск.

В штабе группы армий «Центр» царила паника. Утром войска группы были неожиданно атакованы русскими по всей линии фронта. Атаки в основном были отбиты, однако на нескольких направлениях противнику удалось продвинуться вперед и вклиниться в оборону. К местам вклинений немедленно начали перебрасываться резервы. Но, как говорят русские, беда не приходит одна. В этот же день, точнее, уже в ночь, вскрылся русский плацдарм южнее Вязьмы. Русские провели часовую артподготовку, показав, что в расположении немецких войск для них тайн нет. То есть они уничтожили все тяжелое вооружение в пределах дальности стрельбы своих орудий. А потом фантастически быстро преодолели минные поля и вырвались на оперативный простор. И остановить их или просто задержать оттянутыми за пределы дальности русской артиллерии оперативными резервами не удалось. Да и резервов тех было явно недостаточно. Фронт под Москвой высосал их почти полностью. Те же, что остались, не успели выйти на рубежи, где имели шансы закрепиться. Слишком быстро русские прошли минные поля и встретили выдвигающиеся колонны резервов засадами, заставляя их развертываться в боевые порядки, теряя время. А русские маршевые колонны быстро расходились по тылам группы. Очень быстро, учитывая время года. В штабе группы, получив данные о продвижении колонн, пытались прогнозировать конечные цели русских. И по возможности предупреждали немецкие подразделения, находящиеся на предполагаемых маршрутах русских. Это единственное, что штаб мог сделать в этой ситуации. Остановить русских силами отдельных взводов, иногда – рот, по каким-то причинам расквартированных в глубоком тылу группы, было невозможно. Поэтому следовало сохранить жизни немецких солдат и офицеров. Однако и тут не все было гладко. Русские колонны давили радиосвязь в районах своего движения, поэтому никто не смог предупредить маршевую автоколонну, перевозившую пополнение к фронту по Минскому шоссе, когда на него вырвалась колонна русских. Солдаты вермахта погибли, так и не добравшись до фронта.