Стилист

— А что, симпатично и довольно свежо, — любуясь своим отражением в зеркале, прокомментировала Антонина Васильевна. — Я даже вроде как помолодела. Только что-то не пойму, как эта причёска называется? Похоже на боб, но вроде бы и не боб…

— Это можно назвать middle-bob, — подсказал я. — Он делается как раз на волосы средней длины. Почему-то именно это название всплыло в моей памяти.

В нашу сторону уже поглядывали не только заинтересовавшиеся происходящим только мастера, но и их клиентки. Одна из них, по виду ровесница директрисы, неожиданно на весь зал заявила:

— Танюш, а мне сможешь сделать такую же?

Танюша, колыхнув тугими телесами, проворчала что-то, что я не расслышал, но выражение её лица говорило: «И откуда ты только такой умник взялся?»

Вазовская собралась было покинуть кресло, но я её удержал.

— Антонина Васильевна, косметика здесь есть какая-нибудь?

— А это зачем?

— Хочу попробовать сделать вам антивозрастной макияж.

— А что, я так старо выгляжу? — без особого сарказма в голосе поинтересовалась она.

— Сейчас вы выглядите лет на пять моложе, чем пятнадцать минут назад. Но если вы хотите выглядеть ещё на пять лет моложе, то предлагаю вам отдаться в мои руки. Рискнёте?

— Ну ладно, попробуйте, — всё-таки дала «добро» хозяйка парикмахерской, сообразив, что ничем особенно не рискует. Всё-таки это не перманентный макияж, о котором пока советская индустрия красоты даже не подозревает.

О-хо-хо, вздыхал я про себя, разглядывая набор предоставленной мне декоративной косметики. Если в плане парикмахерских принадлежностей с помощью «Wella» всё было более-менее в шоколаде, то с косметикой просто беда. Если бы у меня была бабушка, то она пользовалась бы как раз этим. Тональный крем «Балет», крем-пудра «Жэме», пудры «Бархатистая» и «Восток», наборы теней «Елена» и польские «Pollena Miraculum», набор карандашей «Косметика», помады от фабрик «Северное сияние» и «Невская косметика» убойного красного и морковного оттенков соответственно, баночка вазелина, и — вуаля! — легендарная тушь для бровей и ресниц «Ленинград». Та самая «плевательница», в прямоугольной картонной коробочке со специальной кисточкой. К счастью, альтернативой была предоставленная одним из мастеров французская тушь «Louis Philippe» более привычной мне формы в голубом корпусе.

Что ж, думал я, увлажняя кожу лица клиентки смоченной в растворе марлей, если я профи, то должен суметь сделать из Антонины Васильевны красотку даже при помощи этого варварского набора. Худшее, что может сделать женщина в возрасте − пользоваться яркими тенями и помадами, нещадно покрывая лицо тональным кремом. А раз омолаживающий макияж должен быть лёгким, то используем естественные, нежные тона.

Ох уж эти мне выщипанные брови, придающие их обладательнице глуповатый вид! Делаем чуть толще и естественнее при помощи серых теней и небольшого участия косметического карандаша. Вместо теней просто осветляем зону вокруг верхних и нижних век при помощи пудры и тональника. Ресницы чуть удлиняем при помощи французской туши, благо что она не сильно поюзанная. С вазелином и помадами пришлось поэкспериментировать, дабы добиться эффекта блеска для губ. Ну и немного поработаем с кожей лица.

«В эфире была передача „Музыкальная мозаика“. А сейчас — „Рабочая радиогазета“». Заиграла музыка, которую прервал мягкий баритон диктора: «Мы уже рассказывали в „Рабочей радиогазете“ об опыте львовских предприятий по внедрению комплексной системы управления качеством продукции. В сегодняшнем выпуске мы продолжаем разговор на эту тему. У микрофона наш специальный корреспондент Ирина Сторчакова…»На всё про всё мне понадобилось ещё минут пятнадцать. Итог в целом удовлетворил даже меня, хотя, имейся у меня под рукой оставшийся в будущем мой чемоданчик с косметикой от «Lancôme» — тут я про себя тяжко вздохнул — результат мог бы быть вообще обалденным.

Но, похоже, и этого оказалось достаточно для того, чтобы Вязовская, кресло с которой я в финале развернул лицом к зеркалу, просто ахнула.

— Не могу поверить, что это я! — наконец выдала она после десятисекундной паузы. — Алексей, вы просто волшебник!

— А что, очень даже ничего.

Это подошёл единственный мужчина в женском коллективе, придирчиво оглядевший мою клиентку.

— Вы тоже так считаете, Наум Абрамович?

— Антонина Васильевна, милочка, вы же знаете, я всегда говорю то, что думаю.

Эх, жаль, что в это время линзы для глаз ещё не в ходу. Вслух я заметил, что к очкам можно подобрать более стильную оправу, и даже могу порекомендовать конкретный вариант, если Вяземская решится на этот шаг.

Вокруг нас собрались не только мастера, сделавшие перерыв в работе, но и некоторые из посетительниц женского зала. По-моему, привлечённые оживлением в женском зале, подтянулись даже некоторые мастера и из мужского, и даже из маникюрного зала кто-то выглянул. То и дело раздавались приглушённые возгласы: «Ах, какая прелесть!» «Наша Антонина Васильевна словно двадцать лет где-то потеряла, хоть снова замуж выдавай» «Ну это, девочки, рука мастера! Где его вообще нашли?»…