Стилист (СИ)

В съёмочной все было заполнено банками с краской, высокими строительными тубами с силиконом, крафтовыми мешками с гипсом. Маруся споткнулась о выщербленный эмалированный таз с приготовленной формой для отливки. Олешка держал в руках сгусток силикона противного розового цвета с грубо пришитыми к краям резиновыми шлеями мужских помочей. Множество проводков лохматились, вылезая из розовой бугристой мерзости.

— Примерим? — тоном, не терпящим возражений, предложил экспериментатор.

Маруся судорожно схватилась за стремянку:

— Ребёнку это не навредит?

— Обижаешь. Это обыкновенный силикон, в него погружены маленькие диодные лампочки. Они не греют. Током не ударят.

— И это я должна надеть на себя?

— Мы разглядываем схему чуда, которое ты понесёшь публике. Схе-му! Подержи, пока я это к тебе прилажу, — командовал Степан, набрасывая на Марусины плечи полосатые резинки подтяжек. В её руках оказалась тяжеловатая силиконовая накладка, похожая на выброшенную на берег медузу. Олешка ещё немножко повозился с проводами и приказал Марусе сверху надеть сорочку.

— Я тут попорчу немножко, потом зашьёшь, — он рывком распорол боковой шов в ночнушке и через образовавшуюся дырку вытащил наружу провода, торчащие из силикона.

Олешка щёлкнул выключателем и, чертыхаясь, споткнулся о тяжёлый таз, заполненный застывшим гипсом. Ещё пару минут возни в кромешной тьме и — Маруся увидела своё отражение в зеркале: под растопыренной рубашкой мягко светился силуэт ребёнка — почти неясный, но такой реальный, что она невольно вскрикнула и поднесла руки к животу, стараясь обнять своё ещё нерождённое чадо.

Мультипликатор довольно хохотнул и включил большой свет.

— О том, что видела и что примеряла на себя, — никому ни гу-гу. — Инновацию свою я поправлю, облагорожу и доработаю, — подмигнул он Марусе, — и будет у нас самое красивое сообщение о будущем событии. Знаешь уже, кто там у тебя живёт — девчонка или пацан?

Маруся засмущалась:

— Не знаю. Ещё рано об этом говорить. Да мне всё равно.

Свой секрет она решила оставить при себе. Срок был небольшой. Она перестала ходить на занятия дефиле, прогуливала и сценическое движение. Всё ей казалось не очень важным для её нынешнего статуса.

Юрик в последнюю неделю так плотно занимался организационными делами, что виделись они только на репетициях и примерках. Доктор предлагала полежать в больничке на сохранении. Маруся отказалась, пообещала быть осторожной.

Она прислушивалась к себе и не чувствовала ничего особенного. В фигуре ничего не менялось. Но ей это только казалось. Движения у Маши стали плавными и замедленными, на лице всё время играла мягкая улыбка, и глаза стали зеленее.

39. Парижские сюрпризы

Исчерпав все свои денежные запасы, Стилист выкупил ещё одну шенгенскую визу для незаявленного арт-директора Степана Олешки и билеты на «Люфтганзу» до Парижа.

Весь полёт Степан шуршал бумагой, закручивал в задумчивости свой чуб и сердился на стюардесс, которые отвлекали его вежливыми предложениями что-нибудь выпить. Стилист спал и вздрагивал во сне, бормотал непонятные фразы. Маруся держалась за его руку и желала, чтобы полёт поскорее закончился, потому что её сильно мутило. В аэропорту Шарля де Голля их встретили и погрузили багаж в бусик, обклеенный рекламой конкурса. Всех ждала комфортная дорога до гостиницы, но Олешка вдруг сообщил, что доберётся сам, «как народ», и выскочил из машины.

Холл гостиницы, где проходила регистрация участников конкурса, напоминал восточный базар. Многие хорошо знали друг друга. Мужчины хлопали друг друга по плечам, женщины вскрикивали, как испуганные чайки, и громко смеялись. Разноцветные чемоданы, баулы сваливали где попало, и никто не заботился поставить свой багаж более удобно, оставив место для прохода. В гостинице мест всем не хватало. При регистрации формировались группы, которые должны были отправиться по другим адресам. Олешка своим отсутствием задерживал регистрацию группы из Беларуси. Стилист нервничал, потому что удобные номера «уходили».

Потоптавшись возле ресепшна, Маруся нашла свободное кресло и оценивала обстановку с этого наблюдательного пункта. Её утомляла суета вокруг. Очень хотелось немедленно выйти на улицу, чтобы получить порцию живых впечатлений от Парижа своими глазами, а не из путеводителей. Ей казалось, пока Юрик бездарно тратит время в очереди на регистрацию, она смогла бы пройтись хотя бы до Оперы, несомненной достопримечательности Парижа. Она находилась всего-то в квартале отсюда. Желание ускорить события нарастало и стало совершенно неумолимым. Маруся успела только встать с кресла, как её кто-то бесцеремонно отпихнул, облегченно крякнув, садясь на освободившееся место. Чернявая девица, подвернув штанины узких брюк, стащила носки и с наслаждением шевелила босыми пальцами. Туфли явно измучили хозяйку.

Маруся вытащила из сумки влажные салфетки и молча протянула девице.

— Мерси боку.

— Няма за што, — усмехнулась Маруся и двинулась к выходу — хоть на крылечке постоять.

— Стой! Ты откуда? — понеслось вслед.

— Из Минска я.