Стилист. Том II

Кстати, тёща по каким-то своим приметам рассчитала, что у нас всё же будет девчонка. Лена ей верила, говорит, что это какая-то родовая примета, которая всегда срабатывала. Может быть, потому что младенец в животе толкался слабенько? Ну и ладно, по мне — лишь бы ребёнок здоровым родился.

Вообще, конечно, праздники вносят в мою жизнь тот ещё хаос. Нет, у меня в блокноте всё чётко записано, кто, где и во сколько, но зачастую, возвращаясь от очередной клиентки домой чуть не за полночь, я уже не помнил сам себя. Однако прервать этот «чёс» было выше моих сил. Ну кто в здравом уме откажется от возможности поднять такое, прошу прощения за сленг, бабло?! Особенно учитывая получение новой партии ресниц, клеящей смолы и дебондера, за которые я, как и в прошлый раз, расплатился коньяком и конфетами. Так что по итогу в предпраздничную неделю по итогу я «поднял» почти полторы тысячи.

Лена от подарка пришла в неописуемый восторг. Глядя на неё, я думал, как же мало нужно женщинам для счастья, букет тюльпанов с Дорогомиловсокго рынка, купленные у фарцовщика импортные колготки в красивой упаковке, и вот такая побрякушка. Правда, побрякушка тянула на довольно приличную сумму, но утешала мысль, что я могу себе такой позволить, особо не напрягая семейный бюджет. В прежней жизни я тоже любил делать женщинам подарки, и в этой не изменил привычкам.

А сценарий я упорно продолжал писать ночами. То есть реально давал себя время до двух часов ночи, работая через «не могу», в потаённой надежде, что мои труды окупятся сторицей. К праздникам я наваял сценарий первого сезона, и решил, что пока нужно постараться пристроить его, а затем уже будет видно. В СССР на тот момент сезонами ещё не снимали, были многосерийные фильмы, в основном серии на четыре, как «Майор Вихрь» и «Угрюм-река», ну или максимум семисерийный «Тени исчезают в полдень», который недавно по Первой программе показывали.

Во вторник, 11 марта, с готовым сценарием первого сезона сериала «Во все тяжкие» я переступил порог здания на Пятницкой-25, где располагался Государственный комитет СССР по телевидению и радиовещанию. Добиться личного приёма у всесильного Лапина было непросто, и я не без лёгкой тревоги ещё накануне 8 марта позвонил Брежневой. Та, к моему удивлению, звонку очень обрадовалась. Не успел я поздравить её с праздником, как она зачастила в трубку:

— Спасибо, тебе, Лёша, что меня не забываешь! А я уж подумала, что после того, как отец на тебя накричал, ты обиделся, не звонишь, не заходишь.

— Да нет, что ты, мы в итоге же нормально распрощались, по-деловому. Не бери в голову, я ни на кого не обижаюсь, и уж в последнюю очередь мне следовало бы обижаться на тебя. Как отец, кстати, себя чувствует?

— Отказался принимать барбитураты, хотя Чазов и продолжает настаивать на их приёме. Спит по 4–5 часов, но при этом в течение дня чувствует себя намного бодрее. Может позволить себе после обеда на полчасика прилечь, у него в кабинете есть комната отдыха. Решительно настроен найти себе замену. Недавно проговорился, что… Ой, ну это я тебе потом как-нибудь, не по телефону.

Понятно, линия наверняка прослушивается. Молодец, Галина, что сообразила. А мне пора бы уже перейти к моему вопросу.

— Слушай, я тут между делом сценарий телевизионного сериала написал, это будет бомба! Хочу показать его Лапину, минуя все эти бюрократические ступени. Как думаешь, удастся мне к нему пробиться?

Тут Галя и взяла бразды правления в свои руки. Не знаю уж, какие связи она задействовала, но уже через два дня я оказался проинформирован, что 11-го марта в 10.30Председатель Государственного комитета по радио и телевещанию при Совете Министров СССР Сергей Георгиевич Лапин ожидает меня в своём кабинете на Пятницкой-25.

В фойе я сдаю свою дублёнку в гардероб и в переполненном лифте поднимаюсь на десятый этаж. А вот и отделанная светлым лакированным шпоном дверь с латунной табличкой. Толкаю — и оказываюсь в просторной приёмной. Секретарша предпенсионного возраста напоминает классическую школьную учительницу: юбка ниже колен, очки на носу, волосы стянуты на затылке в клубок…

— Бестужев? Да, есть такой, — сверяется она со своим списком. — Сейчас у Сергея Георгиевича посетитель, но Лапин — очень пунктуальный человек, так что в 10.30, думаю, зайдёте.

Из-за начальственной двери между тем доносился бубнёж голосов. Говорил в основном один человек, иногда переходя на повышенные тона. В 10.29 дверь открылась, и из кабинета выскочил немолодой мужчина с прилипшими к потной залысине редкими волосами и сбившимся на бок галстуком. Поглядев на меня невидящим взором, вышел из приёмной.

— Может быть не в духе, — предупредила меня секретарша. — Подождите, я доложу о вас.