Стилист

– Нет, – честно признался сержант после того, как минут пятнадцать вглядывался в снимки, – типаж тот же, а конкретно сказать не могу. Скорость у машины большая была. Хорошо, что у меня зрение отличное, я хоть парнишку углядел, а лицо в деталях, конечно, рассмотреть не успел.

Но эфемерная связь пропадающих мальчиков с коттеджами на юге Москвы была все-таки лучше, чем совсем ничего. И жителей «Мечты» начали отрабатывать. Двадцать двухэтажных кирпичных домиков. Двадцать семей.

Сведения о людях, проживающих в коттеджах, ежедневно стекались на стол к старшему оперуполномоченному уголовного розыска Анастасии Каменской. Ее коллега Коля Селуянов, большой поклонник всяческих наглядных чертежей, планов и карт, сделал специально для нее огромную, во всю стену, схему застройки, под чертежом каждого коттеджа приклеив конверт, куда, по его замыслу, должны складываться сведения о хозяевах. Насте это показалось разумным, и плод селуяновских трудов она приняла с благодарностью, тут же повесив схему на стену в своем кабинете, прямо напротив стола. Но в результативность разработки этой линии ей верилось слабо.

Основные усилия оперативников были направлены на изучение окружения пропавших юношей. Должно же быть хоть что-то общее между ними! С кем дружили? Чем интересовались? Куда направлялись в тот день, когда ушли и не вернулись? Занимались ли спортом? Вопросов ставилось великое множество, на поиски ответов уходили силы и время, а результат был нулевой. Ни одного пункта, который объединял бы всех пропавших, пока они еще были живы. Ни одного. Кроме внешности. Но какую версию на этом выстроишь?

– Может, это какой-нибудь подпольный публичный дом для гомосексуалистов? – недоумевающе спрашивал Юра Коротков.

– Тогда уж для одного-единственного гомосексуалиста, – отвечала ему Настя. – Пропавшие мальчики все на одно лицо. У разных мужчин должны быть разные вкусы. Блондины, брюнеты, рыженькие, белокожие, смуглые. Но зачем их накачивают наркотиками? Чтобы послушными были? Чтобы сели на иглу и не пытались убежать? Я бы могла это понять, если бы мальчики были разными и предназначались для многих клиентов. Но если все это для одного-единственного человека, то логики не вижу. Зачем ему столько партнеров? Да еще и одинаковых. Нашел бы одного и любил бы его в полное свое удовольствие.

– Ася, он же сумасшедший, это совершенно очевидно. А ты хочешь какую-то логику.

– Хочу. – Она упрямо мотнула головой. – Потому что у сумасшедших тоже есть логика. Она не такая, как у нас, но она есть.

– И ты думаешь, что этот псих живет в одном из коттеджей «Мечты»?

– Не обязательно. Там может жить его помощник, тот, который подыскивает мальчиков. Хотя ты прав, Юрик, у сумасшедших помощников не бывает. Помощник делает с хозяином вместе одно общее дело и должен хоть в какой-то степени разделять его интересы и участвовать в прибылях.

Она помолчала, старательно заваривая кофе в стакане, размешала ложечкой сахар, достала сигарету. Глубоко затянулась, выпустила дым.

– Или это должен быть очень состоятельный сумасшедший. Который может себе позволить нанять помощника за большие деньги. Если все дело во внешности мальчиков, то он действительно совершенно сумасшедший. Смотри.

Она протянула Короткову график, на котором были отмечены даты исчезновения юношей и даты, когда их находили мертвыми в разных частях города.

– Этот, как ты изволил выразиться, псих находит следующего, когда еще предыдущий жив-здоров. И даже не один. Первый потерпевший пропал в сентябре, умер в декабре, а к этому времени пропали еще трое. Зачем он собирает у себя этот гарем, ты можешь мне объяснить? Я могла бы еще понять, если бы каждый следующий пропадал после того, как умирал предыдущий. Ну нравятся ему смуглые черноволосые мальчики, ну не хотят они заниматься с ним любовью на нормальную голову, надо посадить их на иглу. Приучил к наркотикам, держит возле себя, кладет их в свою постель. Мальчик умер от передозировки – ищет следующего. Вот в таком раскладе есть логика. А тут?

Она выразительно взмахнула рукой, очертив в воздухе непонятную фигуру.

– Почему они все умирают от передозировки?

– А может, он их специально убивает, – предположил Коротков. – Например, они ему надоедают.

– Ага, надоедают, – подхватила Настя. – И он ищет себе на замену точно такого же. А в чем смысл? Шило на мыло менять. Ладно, допустим, ему перестал нравиться мальчик, который от больших доз наркотиков теряет свою привлекательность. Но ведь следующего он снова сажает на иглу, то есть заранее идет на то, что и этот ему быстро разонравится. Он что же, собирается всю жизнь этих несчастных юношей пропускать через свой конвейер? Одного нашел, привез к себе, через месяц – другого, хотя и предыдущий еще жив и здоров, еще через месяц – третьего. А первых двух куда? Они же тут, никуда не делись. Умрут-то они еще когда… Нет, Юрочка, что-то у нас с тобой не склеивается. Не так это все происходит.

– А как?