Still in Love With You (СИ)

— Прекрасно. Тогда у тебя пять минут на то, чтобы ты выложил мне всё, что хотел сказать, а после, если ты до сих пор будешь здесь, я отправлю тебя в Новую Азию.

— Отправляйте меня куда хотите, — произнёс Леджер, открывая графин с виски. — Будете?

— Вы ничего не попутали?

— Мне уже нечего терять. Я ударил будущего короля. Удивлён, что ещё не в темнице.

Я только хмыкнул на это заявление. По нему действительно темница плачет, но где я сейчас найду гвардейца, если этот Леджер вызвался подежурить сам.

— Америка, — начал Леджер. — Она выбрала вас, а не меня.

— Занятно, — произнёс я, крутя в руках стакан. — Не я ли должен был выбирать?

— У вас был свой выбор, у неё же свой.

— Ваши слова определённо не оправдывают Америку в моих глазах.

— Она выбрала вас, потому что полюбила. Полюбила по-настоящему, всем сердцем. Все те чувства, что она когда-то испытывала ко мне, сейчас стали детской влюблённостью. Скорее эту влюблённость можно объяснить тем, что выбора-то и не было. Как у неё, так и у меня. Я не виню её в том, что она полюбила вас. Я её прекрасно понимаю, потому что встретил девушку, которая заняла куда более важное место в моём сердце.

Я удивлённо посмотрел на гвардейца. Чего-чего, но признания в любви к неизвестной девушки я точно не ожидал услышать.

— Я разозлился, когда увидел, как вы выходите из её покоев. Это была не ревность, а злость старшего брата за свою глупую сестру. Америка достойна большего, а не того, — гвардеец запнулся, — что было у вас.

— То, что было у нас, вас не касается, мистер Леджер, — произнёс я и залпом выпил содержимое стакана. Трудно поверить, что ещё прошлой ночью я был в объятиях Америки, а сейчас собирался напиться так, чтобы хоть на какое-то время выкинуть её из головы, но сидящий напротив гвардеец явно не позволил бы мне это сделать.

— Ещё как касается, — ответил мой собеседник и налил себе ещё виски. Я, недолго думая, протянул свой стакан. Прекрасно, я напиваюсь в компании гвардейца!

— Как давно вы знакомы с Америкой, мистер Леджер?

— Можно просто Аспен, Ваше Высочество.

— Можно просто Максон, — произнёс я, удивляясь самому себе. По лицу парня можно было сказать, что он удивлён не меньше моего. — Только, конечно же, не при посторонних, — поспешил добавить я.

— Как скажете, Ваше… Максон. Хм, это как-то необычно. Меня не посадят?

— Вас беспокоит то, что если вы будете называть меня по имени, то вас посадят? — рассмеялся я. — Но вы и бровью не повели из-за того, что ворвались в мои покои, оскорбили и ударили меня. Браво!

Аспен громогласно рассмеялся. Виски определённо смягчило царящее здесь напряжение.

Мы говорили и говорили, не замечая, как бежит время, и как пустеет графин с виски. Я не ожидал, что найду в Леджере прекрасного собеседника. Он многое рассказал об Америке — об её жизни, детстве, о том, что она любила и что ненавидела. Сейчас, слушая Аспена, Америка раскрывалась мне с совершенно другой стороны.

На мгновение мне даже показалось, что я смогу всё исправить. Что весь предыдущий день оказался просто кошмаром, и как только я открою глаза, то незамедлительно сделаю предложение Америке, а не Крисс. Но это не было кошмаром, это была суровая реальность, в которой я собственноручно сломал жизнь не только себе, но и Америке, и, возможно, Крисс.

Я не заметил, что время было уже к рассвету, когда в коридоре послышались крики. Аспен незамедлительно поднялся и встал у двери, вынув пистолет. Похвально. Даже в столь пьяном состоянии, он готов был защищать меня.

— Он убил её, — разобрал я женский крик. — Пустите меня, немедленно.

Аспен вышел в коридор, плотно закрыв за собой дверь.

— Аспен, скажи им, чтобы меня отпустили! Я хочу поговорить с ним. Я хочу знать, почему он так поступил с ней?!

Моё терпение лопнуло. В конце концов, если было нападение, то за дверью я бы слышал бой, но никак не рыдания бедной женщины.

— Что случилось? — спросил я, заметив миссис Сингер. Она стояла посреди коридора, удерживаемая двумя гвардейцами. — Отпустите её.

Женщина пошатнулась, когда гвардейцы отпустили её. Она нетвёрдой походкой подошла ко мне и заглянула мне прямо в глаза. Я был потрясён, когда увидел, сколько боли было в её глазах. Но всю эту боль перекрывал гнев, направленный на меня. Её рука взметнулась вверх и ударила меня по щеке. Второй раз за ночь я получил по лицу. Пожалуй, в какой-то мере я это заслужил.

Гвардейцы ринулись ко мне, чтобы оттащить от меня женщину, но я взмахом руки велел им остановиться.

— Вы убили её, — прошептала она, а из глаз брызнули слёзы. — Вы убили её.

— Миссис Сингер, что вы такое говорите, — произнёс Аспен, подойдя к нам и отводя прочь от меня. — Он никого не убивал.

— Он убил мою девочку. Мою Америку.

Её слова показались мне глупыми, наполненными ложью и издевкой. Америка не могла умереть, потому что… Просто потому, что это Америка. Она центр моей Вселенной, который будет существовать вечно и никогда не покинет меня. Это абсурд. Я не мог её убить, даже если в её словах есть толика правды. Я был здесь с Аспеном и осушал графин с дорогим виски.