Стимулятор желания

— Не могу. Вы будущий босс. По крайней мере, так говорит ваш папа.

— А кто у него? Чего так долго сидят?

— У него отвратительный тип, — шёпотом пояснила секретарь. — Неприятный. Глаза наглые, так и сверлят насквозь.

Дверь кабинета директора открылась, ив приёмную вышел маленького роста мужчина, лет шестидесяти, с морщинистым, худым и злым лицом. Мужчина, не стесняясь, в открытую, рассмотрел Веронику, и оскалив в улыбке зубы, вышел из офиса. Секретарь мимикой заменила предложение «Я же говорила», и глазами показала, что можно заходить в кабинет. — Ты кого привел Артур? Он, кажется, не понимает сути дела. Ты объяснял, как мы работаем? Так почему он ведёт себя как козёл? — отец Вероники говорил по мобильному телефону, сидя за большим дорогим столом, отделанным натуральной кожей. Увидев дочь, он улыбнулся и рукой попросил сесть рядом. — Да, я понимаю всё, но и ты…. Поговори, поговори с ним. Иначе я откажусь. Хорошо. До связи, — отец положил телефон на стол и развёл руки в стороны. — Привет, милая. Тут ко мне такой … заходил. Ничего не понимает в деле, но важный, как индюк. Как дела в университете?

— Как обычно. Лекции, курсовые и снова лекции.

— В спортзал вечером пойдёшь?

— Сегодня лень. Завтра схожу.

— Ты выглядишь грустной и несчастной. Как мне тебя развеселить? А, у меня конфеты есть. Будешь? Вкусные.

— Нет. Не хочу сладкое.

— Я никогда не лез в твои дела, но неужели ты его так любишь? Так из-за него убиваться?

— Я люблю его папа и очень скучаю, — Вероника заплакала, и закрыв лицо ладонями отвернулась в сторону.

— Ну, перестань, моя ягодка, — отец подошёл и обнял дочь. — Хотел бы и я что бы меня так любили.

— Но мама любила тебя?

— Наверное. Только мы и пожить, не успели. Давай, помогу с адвокатом?

— Он не хочет, я предлагала. И на свидание не соглашается.

— А от посылок не отказывается?

— Папа! Ты же знаешь, как там кормят?

— Нет, и знать не хочу. А давай в выходной праздник устроим? Друзей позови, напьёмся.

— Подумаю. Я домой. Тебе купить вина на вечер?

— Сам. Это я сам. Впрочем, надо меньше пить, но с этой работой не получается. Улыбнись. Ну. Вот так. Хорошо.

Вероника подошла к заброшенной снегом машине. Девушка вздохнула, и достав щётку, начала сметать снег. Через час, она стояла напротив здания временного содержания заключённых. Стояла под снегом, всматриваясь в окна, надеясь, что он увидит её.

— Дай на хлеб дочка, — проговорил сутулый бедно одетый старик, подойдя к Веронике.

Девушка хотела дать, но вспомнила, что нет налички. — Простите, я картой пользуюсь. Нет денег.

— Я бы тебе пять поставил, за прилежность, но только та другая сильнее будет. Хотя, как знать? Бывает — синица коршуна гоняет. Хе-хе-хе, — прохрипел старик и пошёл дальше.

Вероника жила с отцом в двухэтажном кирпичном особняке. Днём в доме хозяйничала домработница Вера, уходившая вечером с приходом хозяев. Девушка подъехала к дому и открыла ворота. Через дорогу, напротив, сидел на снегу доберман. Его умная мордочка наблюдала за действиями девушки, а сама собака имела крупное мускулистое телосложение. В прихожей девушку встретила домработница, с шапкой на голове. — Я если можно Вероника, пойду? Внука должны привезти, две недели не видела.

— Конечно, идите. Там собака у ворот. Будьте осторожны.

— Я такси вызвала. А собака с обеда сидит. Потерялась, наверное.

Вера ушла и Вероника, пройдя на кухню, чтобы попить, вдруг почувствовала тошноту. Её раздражал запах жареной рыбы, чего раньше не было. Девушку вырвало, но неприятие запаха осталось. Она открыла окно и включила вытяжку. Прошла в ванную и умылась. Затем, вдруг что-то заметив, уставилась в зеркало, внимательно рассматривая лицо и живот. Лицо казалось, покруглело, и появился живот. Сильное волнение прокатилось по телу. Неужели залетела? От кого? Волнение перерастало в панику. Вдруг от Бориса. Девушка села, на крышку унитаза, высчитывая в уме месяцы и вспоминая даты, последней близости с мужчинами. Вероника вышла из ванной и набрала телефонный номер платной клиники.

— Здравствуйте. Когда есть запись к гинекологу? На завтра. Желательно раньше, — записавшись, она закрыла на кухне окно. Во дворе, напротив окна, сидел доберман. Он смотрел на девушку через стекло. Вероника достала колбасу, и отрезав кусок, вышла на улицу. Собаки не было. Более того, не было даже её следов. Дом осветили фары въезжающего во двор внедорожника. Отец вылез из машины и быстрым шагом подошёл к дочери. — Ты почему без куртки, простудишься. А колбаса для чего? Меня так встречаешь?

— Собака тут бегает. Угостить хотела.

— У нас забор по периметру. Собака не пролезет. Тебе показалось, пошли домой.

Поужинав, девушка поднялась в свою комнату. Мысли о возможной беременности не оставляли в покое. Ей было страшно. Она боялась потерять Данила.

— Не надо приезжать ко мне домой. Мы всё решим завтра в офисе, — голос отца, доносился снизу и казался раздражённым. — Я перевёл всё. У меня записано. Я хотел, — пауза. — Послушайте, — пауза. — Да послушайте, дайте сказать, — пауза. — Да чтоб вас.

Вероника спустилась к отцу. — Что случилось?