Стинг. Тайны жизни Гордона Самнера

«В сообщениях говорилось, что он подозревает, что Стинг курит марихуану и что он является секретным агентом, возможно, работающим на ЦРУ», — объясняет Карлос Пайва. Да, многие фермеры и дровосеки, с которыми Стинг встречался в джунглях, думали тоже самое.

Шпион во время мирового турне даже зарегистрировал ряд счетов, куда должны были поступать пожертвования для фонда. Потому что он хотел попытаться замарать кампанию предположением, что Стинг присваивает деньги.

В одном сообщении шпион утверждал, что Труди «плохая женщина, которая использует ситуацию себе во благо».

Как-то раз Стинг был настолько разгневан присутствием шпиона, что он попросил Карлоса Пайва связаться с бразильским посольством в Лондоне, чтобы настоять на том, чтобы они прислали более профессионального нюхача. «Стинг был оскорблен тем, что они прислали нам такого любителя. Он считал, что, по крайней мере, они могли бы направить с нами кого-то более достойного», — объясняет Карлос.

Когда турне закончилось, бразильское правительство было крайне рассержено, что их шпион раскрыт Стингом и его сопровождающими лицами, и этот человек был уволен с работы и получил нервный срыв. Спустя пару лет Карлос Пайва наткнулся на него в Рио, и тот открыто признался, что он лгал, обманывал и врал каждому во время этого турне. «Он был в ужасе от того, что произошло: его убрали с позором за то, что, собственно, его просили делать».

Однажды ночью, когда мировые гастроли проходили в Лондоне, Дебора Коен, которая ранее жила в Бразилии, несмотря на то, что по происхождению была американкой, была разбужена паническим звонком от Труди, которая просила ее прийти в дом в Хайгейте. «Они хотели, чтобы я приготовила немного риса и картофеля для Раони, потому что с ним становилось всё труднее и труднее в плане еды», — вспоминает Дебора.

Сцена, которую она увидела, была странной. Сад на заднем дворе особняка Стинга, выходящего на Хемпстед Хит был превращен в нечто, что выглядело как деревня на берегах Амазонки. Раони разложил ветки и одеяла кругом, Красная Ворона курил трубку мира, а маленькие дети Стинга играли вокруг них.

Первое, что заметила Дебора Коен, что «визитная карточка» Раони, этот «диск» в губе, был не на месте. Вместо этого вся губа как-то гротескно отвисала вниз, а в том месте, где был кусочек деревянной пластинки, была теперь огромная дыра.

Затем она осмотрела ещё недавно вылизанный сад особняка Стинга стоимостью в миллион фунтов. Раони и Красная Ворона сложили костер и выложили импровизированную милую сторожку. В тот момент Дебора поспешила удалиться из сада вместе с детьми, так как Раони, Красная Ворона и Стинг разделись догола и уселись вокруг сторожки, где в костер подбрасывались травы и снадобья, чтобы устроить самодельную «сауну».

Затем трое мужчин постепенно ввели друг друга в состояние транса. Раони начал напевать индейские песни, пока двое других раскуривали трубку мира, передавая её друг другу.

Дебора Коен вспоминает: «Это было очень смешное зрелище! Мы находились в саду в респектабельном лондонском доме в разгар самого странного действа, которое я когда-либо видела в моей жизни».

Тем временем шпион, который остановился в квартире Деборы Коен, появился у центрального входа. «Я была настроена попытаться избавиться от него. Менее всего мы хотели, чтобы он направил сообщение обо всем этом бразильскому правительству».

Освещение в программе Терри Вогана на Би-Би-Си принесло этому визиту большую рекламу в Британии, но многие из музыкальной индустрии не были сильно впечатлены. Они недопонимали роль и позиции Стинга и его отношений с Раони.

Жан-Пьер Дютелье настаивает и по сей день, что он единственный белый человек, кто действительно понимал Раони. Он говорит: «Раони вел миссию от имени своего народа. Он бы не покинул джунгли до тех пор, пока духи и его народ не дали бы ему благословения. Тот момент действительно оказался самым подходящим для начала разговора о проблеме индейцев. И Раони должен был предстать перед этим чуждым миром».

Дютелье описывает Раони как «Ганди джунглей». Он утверждает: «Раони никогда не получал ничего лично для себя, никаких выгод не извлекал. Он и теперь все еще живет в маленькой хижине, без денег, без электричества, без воды. И он не хочет даже знать, что можно жить иначе».

В Париже Раони переплыл Сену и спросил, не собираются ли они посетить новое племя. Когда Жан-Пьер и Стинг приложили все старания, чтобы встретится с президентом Миттераном, то именно Раони утверждал, что это непременно произойдет и поддерживал их дух и вел себя абсолютно правильно, когда возможность встречи была им предоставлена.

В Риме у Раони, Стинга и Дютелье была встреча с папой. Вспоминает Дютелье: «Мы прошли по бесчисленным туннелям в Ватикане и прошли через Сикстинскую часовню, и вдруг священники начали аплодировать. Затем мы пришли в маленький кабинет, где нас должен был встретить папа».